Хранившиеся в Эрмитаже витражи возвращаются во Франкфурт-на-Одере

Это первые произведения искусства, принадлежащие к числу, так называемых, трофейных, или перемещенных культурных ценностей, которые переданы Россией Германии в соответствии с законом "О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате Второй мировой войны". Здесь нет никакого противоречия. Российский закон объявил все трофейные произведения собственностью государства, но отнёс к числу немногих исключений вещи, принадлежавшие религиозным учреждениям. Иначе говоря, эти предметы не являются собственностью России и при наличии достаточных доказательств, могут быть возвращены собственнику (в данном случае Мариенкирхе).

Министр культуры РФ Михаил Швидкой отметил, что большую роль в положительном решении вопроса сыграло обращение Патриарха Московского и всея Руси Алексея II к Владимиру Путину с просьбой вернуть витражи франкфуртской евангелической церковной общине, поскольку евангелическая коммуна Германии была специально выделена на Нюрнбергском процессе как организация, не поддерживавшая связи с нацистским режимом. Во время отправки грузовиками с витражами с Дворцовской площади журналисты поинтересовались у Юлиана Нида-Рюмелина и Михаила Швидкого, как может в дальнейшем осуществляться процесс реституции, и возможен ли обмен культурными ценностями, вывезенными в результате Второй мировой войны.

По словам Юлиана Нида-Рюмелина, нет надежды на то, что будут найдены культурные ценности, которые были увезены в Германию во время Второй мировой войны. Однако, если это произойдёт, то Германия приложит все усилия по возврату этих ценностей их исконным владельцам. По словам Михаила Швидкого, 95 % перемещённых из Германии ценностей находится в России в государственном хранении и только 5% - у коллекционеров. И напротив, если в Германии что-то и существует, то только в частном владении. В настоящее время готовится каталог утраченных во время Второй мировой войны ценностей из советских музеев.

Кроме того Германия восстановит церковь Святого Успения на Волотовом поле вблизи Великого Новгорода. Эта церковь, украшенная уникальными фресками, была разрушена в годы Второй мировой войны. Об этом сообщил Уполномоченный правительства Германии по вопросам культуры и Юлиан Нида-Рюмелин (Julian Nida-Rumelin).

Витражи, которые переданы Германии, не имеют аналогов. Они были созданы в ХIV веке для алтарной части Мариенкирхе во Франкфурте-на-Одере. Это три узких и высоких (до 20 метров) окна, состоявших из 104 сюжетных картинок (размером 40 х 80 см) и 13 орнаментов. Все это набрано из отдельных стеклышек, укрепленных на свинцовом каркасе. Каждое из трех окон представляет собой цикл сюжетов, объединенных одной темой. Северо-восточное окно — сотворение мира. Центральное (восточное) — житие Христа. И юго-восточное — «цикл Антихриста». Этот сюжет, встречающийся крайне редко, и делает витражи уникальными.

Как и сама Мариенкирхе, витражи всегда были главной достопримечательностью города. Хотя витражи были хорошо известны, документации, или публикаций, детально описывающих этот шедевр, не существовало. Только в начале тридцатых годов XX века художнику и искусствоведу Адольфу Шрётеру (Schröter) удалось сделать кальки с отдельных витражей — прежде всего потому, что окна были в очень запущенном состоянии.

В 1943 году, когда начались бомбардировки, искусствовед Иоахим Зеегер (Joachim Seeger) предпринял первую и последнюю попытку каталогизировать витражи — для этого их вынули, обмерили и сфотографировали.

Историк Григорий Козлов рассказывает, что было с этими витражами дальше:

Все было упаковано в пять ящиков, отправлено в Потсдам и спрятано в подвалах Нового дворца на территории комплекса Сан-Суси. Предполагалось, что памятник культуры бомбить не будут - дополнительной гарантией сохранности было отсутствие поблизости от него военных объектов. Так и получилось.

После войны эта территория оказалась в советской зоне оккупации, в расположении 47-й армии. Когда все трофеи стали вывозить в Советский Союз и в июне 1946 года пришла очередь витражей, представитель 47-й армии передал их подполковнику Александру Волошину, начальнику трофейной бригады Всесоюзного комитета по делам искусств (тогдашний Минкульт). Волошин, не вскрывая ящиков, написал на акте о передаче произведений искусства: «Принял без проверки содержимого». Затем они поступили на трофейный склад номер один, который располагался на территории берлинской бойни (там были большие пакгаузы и удобные подъездные пути). Все пять ящиков погрузили в последний эшелон с трофейными ценностями, предназначавшимися для музеев, подведомственных Комитету по делам искусств. Как говорит Григорий Козлов, этот спецэшелон стал последней массовой отправкой трофейных ценностей. Вновь без проверки их погрузили в вагоны, которые простояли на территории скотобойни целый месяц. Еще две недели они ехали до Ленинграда.

В общей сложности за два месяца пути витражи перегружали четыре раза. А потому неудивительно, что 20 августа 1946 года, когда специалисты Эрмитажа впервые осмотрели прибывший груз, они записали в акте о приемке: «В пяти ящиках из спецэшелона находились 102 витража и груда осколков от нескольких разбитых витражей».

В описи говорится о наличии трещин и более серьезных повреждений. При этом ни в актах, ни в списках — нигде не было никаких указаний на происхождение витражей. Специалисты утверждали лишь одно: все витражи из одной церкви. По непонятной причине эти же эксперты определили витражи как «грубую немецкую работу».

В конце 50-х, когда в ГДР были возвращены из Эрмитажа тысячи памятников искусства, витражей Мариенкирхе среди них не оказалось, поскольку существовало решение ЦК отдавать немецким музеям лишь то, что бесспорно им принадлежало. Происхождение витражей хранившихся в Эрмитаже, похоже, долгие годы оставалось неясным.

Впервые о витражах заговорили только в 60-е годы, когда Иоахим Зеегер по сохранившимся у него материалам опубликовал первую работу о цикле Антихриста. Но и тогда никто (по меньшей мере в Германии) не знал, где находятся витражи. Лишь в мае 1994 года появилось предположение, что они могут быть в спецхранилище Эрмитажа.

Нетрудно догадаться, что передача этих витражей именно сейчас имеет исключительно политическое значение - это сильная поддержка канцлеру Шрёдеру в преддверии парламентских выборов, которые состоятся 22 сентября. Путин нашел удобный способ сделать это без ущерба для собственного имиджа. Трофейное искусство стало валютой в международных отношениях.

Тем не менее, можно говорить, что возврат Германии витражей из церкви Св. Марии явно означает новый поворот в проблеме «трофейного искусства». В поисках её решения активно участвует и политолог, профессор Вольфганг Айхведе (Wolfgang Eichwede), директор бременского Института Восточной Европы. Айхведе не понаслышке знает, что долгие годы «перемещённые ценности» были объектом непримиримых, даже ожесточённых споров между Германией и Россией. Как изменяется сейчас ситуация на фронте борьбы за трофейное искусство?

Главное – у меня появилась сейчас маленькая, но большая надежда на то, что этот фронт исчезает. Десять лет российская и немецкая стороны спорили, сражались вокруг этих произведений искусства. Иногда спорили, чтобы найти решение, иногда спорили из принципа. Но в последние два года у меня сложилось впечатление, что стороны начали искать прагматическое решение – делают пусть маленькие, но практически шаги. Можно сказать, что трофейный вопрос прагматизируется. Постепенно нам удаётся находить взаимно полезные подходы. Серьёзным моментом стала встреча в Веймаре, где российский министр культуры Швидкой договорился со своим германским коллегой Нида-Рюмелином о следующих проектах. Эти планы, с одной стороны, не нарушают ни международного права, ни российских законов. Таким компромиссным путём нам удастся, я надеюсь, решить многие вопросы.

Но ведь и в прошлом не было недостатка в конкретных проектах. Что мешало их реализовывать?

Конечно, и в прошлом мы обсуждали конкретные проекты, но немецкая сторона всегда требовала от России принципиального признания немецкой правовой позиции. А Россия, наоборот, особенно во второй половине 90х годов, требовала от Германии согласия действовать на основе российского законодательства. У меня иногда было впечатление, что наши дипломаты были «влюблены в принципы» - так старательно они повторяли свои требования. В этих спорах мы потеряли много лет. Примерно с 93го года Россия всё меньше хотела с нами сотрудничать, а Германия всё меньше могла сотрудничать с Россией. Любые совместные проекты были обречены, потому что российское законодательство всегда вступало в противоречие с международным. Сейчас Берлин и Москва отказались от споров о законах, а начали думать о конкретных действиях. Например, передача витражей оказалась возможной даже на основе российского законодательства.

Не пугает ли Вас, спросил я у профессора Айхведе, что в данном случае нужно говорить об исключении из закона – Дума согласилась вернуть витражи только в порядке исключения, поскольку они принадлежали не государству а церкви?

Конечно, я был бы рад, если бы удалось найти какие-то процедуры, которые помогали бы быстрее двигаться вперёд. Но к сожалению, в жизни не всё получается, как мы хотим. Например, два года тому назад, когда Россия решила разрешить городу Бремену вывезти рисунки, которые давно уже находились в германском посольстве в Москве, российская сторона работала очень быстро, но возникли проблемы со стороны Германии. Если нам удастся реставрировать собор в Новгороде, передать витражи во Франкфурт – это будет шагом вперёд. Здесь происходит своего рода пинг-понг. Всё это не в состоянии решить проблему, но помогает её смягчить.

На чём основывается Ваш оптимизм?

Я оптимист, борющийся со своим пессимизмом. Поводов для пессимизма всегда было достаточно - в прошлом я нередко критиковал то свою страну, то Россию. Сегодня больше поводов для оптимизма: я вижу, что российский президент и его сотрудники, как и германская сторона ищут возможности для совершения хоть маленьких, но конкретных шагов ради прогресса. Сейчас наше сотрудничество должно осуществляться в рамках российского закона. Я его могу критиковать. Но как реалист я должен знать, что этот закон существует, а потому я должен сказать, что и в рамках этого закона возможны жесты доброй воли. Реализуя такие возможности, Германия и Россия могли бы доказать, что сотрудничество полезнее, чем споры. Я думаю, что новые надежды могут быть связаны с планами насчёт немецких архивов, находящихся в России. Какая была бы польза для исторической науки, если бы Россия передала Германии архив Ратенау, немецкого министра иностранных дел времён Веймарской республике. Это был бы большой шаг, поскольку Ратенау сыграл большую роль и для развития отношений между Германией и Россией. Но помимо этого, есть и другие архивы, интересные для историков.

В интервью "Интерфаксу" Нида-Рюмелин также сообщил, что рассматривается вопрос о возвращении в Германию вещей, принадлежавших герцогу Анхальт-Саксонскому, репрессированному органами НКВД. Кроме того, немецкая сторона намерена поднять вопрос о возвращении коллекции офицера Виктора Балдина, которую тот вывез из Германии. Эта коллекция принадлежала Бременскому обществу искусств. Предполагается, что часть ее находится в Эрмитаже.

"Когда мы говорим о бременских рисунках, мы должны помнить, что они – не предмет закона о трофейном искусстве, напоминает Вольфганг Айхведе, - они в 1945 году были вывезены из Германии отдельными офицерами и солдатами и никогда не были официально конфискованы. Поэтому я надеюсь, что в конце концов нам удастся создать совместные структуры, помогающие передаче этих рисунков, но всё-таки решение этого вопроса находится не в сфере действия российского закона о трофейном искусстве. И в предыдущие годы, пусть редко, но были достижения. Так полтора года назад я получил одну акварель, следы которой долгое время были потеряны. Лишь случайно я узнал, что она находится в одном из дворцов под Петербургом".

В церкви Святой Марии во Франкфурте-на-Одере вовсю кипит работа. Монтируется проводка, подключается сигнализация, в спешном порядке оборудуется мастерская – самый большой храм в Бранденбурге готовится к возвращению считавшейся утраченной собственности. По мнению экспертов, витражи просто бесценны. Никто из приглашённых специалистов не решился даже приблизительно предположить, сколько могла бы стоить это произведение искусства в денежном выражении.

56 лет 111 витражей хранились в помещениях петербургского Эрмитажа. Весной 15 из них были впервые продемонстрированы публике в городе на Неве. Затем была проведена опись, и витражи упаковали в ящики. В среду они должны быть морским путём отправлены в Германию. Из порта во Франкфурт-на-Одере предметы искусства доставят на грузовике. Транспортировка будет оплачена из немецкого федерального бюджета.

Через несколько дней во Франкфурте должно состояться торжественное мероприятие по случаю возвращения сокровищ. Тем не менее, витражи пока не будут выставляться на всеобщее обозрение. По мнению городской администрации это было бы безответственно. Только в сентябре цветные стёкла будут показаны публике. До этого витражи будут осмотрены экспертами и при необходимости реставрированы. Для этих целей непосредственно в храме уже оборудована мастерская. По окончании работ она будет подарена Эрмитажу. По мнению экспертов, реставрация продлится около двух лет. Впрочем, специалисты надеются, что центральный витраж удастся восстановить уже к будущему лету, когда город будет праздновать своё 750-летие.