Украинский конфликт оживил языковую дискуссию в Беларуси

После аннексии Россией украинского полуострова Крым под предлогом защиты прав русскоязычных граждан, живущих там, дискуссии по поводу языковой ситуации вспыхнули с новой силой в Беларуси. Официально русский и белорусский языки в стране имеют статус государственных, но в повседневной практике - налицо функциональное лингвистическое неравенство, отмечают аналитики. Сторонний наблюдатель, оказавшийся в Минске, не может не заметить, что большинство здесь говорит по-русски. Что касается регионов, то ситуация везде разная. Однако в целом ее нельзя сравнивать, например, с языковой ситуацией в Крыму или на западе и востоке Украины, отмечают эксперты, опрошенные DW.

Между тем на российских сайтах то и дело появляются выводы из доклада Института стран СНГ, озаглавленного "Русский язык притесняют в Беларуси?". Вопросительный знак не мешает авторам делать выводы об "изощренных и циничных антирусских новшествах белорусских властей".

Например, упоминается факт, что название учреждений, улиц, остановок общественного транспорта и т.д в Минске перевели на белорусский язык. Но при этом существует множество названий и на русском языке.

"Белорусскость" как декорация

Между тем, по мнению некоторых белорусских аналитиков, если говорить о конфликтах, связанных с языком, то в случае с Беларусью налицо притеснение белорусского языка. Он существует в настоящий момент в качестве декорации для создания лубочной картинки, олицетворяющей межнациональное согласие, полагает филолог Винцук Вечерко. Именно в таком качестве многие рассматривают социальную рекламу в публичном пространстве Минска, а также появившиеся на государственных телеканалах три 48-секундных ролика, в которых, правда, белорусские слова написаны, но не звучат.

Главный редактор белорусского культурологического журнала Arche Валер Булгаков убежден, что никаких радикальных перемен в языковой политике в Беларуси нет. "Белорусские власти уже давно зарабатывают на уничтожении белорусского языка, потому что Кремль за это щедро платит", - отмечает Булгаков. По его словам, "Лукашенко существует в режиме выбивания бонусов от России, уничтожая этнокультурную белорусскость", и этот курс он не изменит, иначе "Москва пересмотрит правила игры".

Рассчитывать на взаимодействие с белорусским государством в стремлении к популяризации белорусского языка и создании для этого условий, по мнению редактора Arche, не приходится. Такую ситуацию Булгаков называет "мягким вариантом сталинской языковой политики". По его наблюдению, говорящий по-белорусски человек для минского таксиста, продавца в магазине, врача или даже музейного работника "является каким-то пришельцем извне".

Интерес к белорусскому языку уменьшается?

Филолог Винцук Вечерко, сравнивая данные переписи 1999 года и 2009 годов, обращает внимание на беспрецедентный спад интереса к белорусскому языку: за 10 лет количество белорусов, признающих белорусский родным, уменьшилось на четверть, что, как полагает филолог, не отражает реальной ситуации, так как ценностные ориентации такого порядка меняются в течение двух-трех поколений.

Но люди вынужденно адаптируются к генеральной линии властей - не на становление национальной идентичности, а на сохранение инстинктов homo sovieticus, поясняет Вечерко. Он указывает, что функциональное использование языка никак не коррелирует с цифрами официальной статистики.

Пусть и со сложностями, но можно добиться, чтобы ребенок ходил в белорусский детский сад или белорусскоязычный класс, но в вузе или техникуме все равно придется говорить по-русски, посетовал Вечерко. Исключение - специальность "белорусская филология". Требование вести судебную тяжбу по-белорусски либо общение с чиновниками на белорусском языке в любой другой сфере до сих пор выглядит экзотикой.

"Не дать повода для войны"

Философ Валентин Акудович смотрит на ситуацию менее пессимистично. С некоторой долей иронии и сарказма он отмечает, что русский язык все же не смог победить белорусский - во всяком случае до такой степени, чтобы говорить об исчезновении последнего. "Но ситуация очень далека от той, при которой русский отступил бы на свою историческую родину", - констатирует он. Для многих белорусов родной язык является очевидной ценностью, а русский - это больше функция, говорит философ.

Уничтожить белорусский язык невозможно, уверен директор белорусского лицея Владимир Колас: "Ведь за последние годы белорусские ученые, писатели, этнографы, художники, музыканты создали такой культурный пласт в виде исследований, художественных произведений на родном языке, что каким-то невеждам и конъюнктурщикам от политики никогда не удастся перечеркнуть его".

Методолог Владимир Мацкевич в свою очередь замечает, что язык следует рассматривать прежде всего как инструмент для общения. Он признает, что "белорусский для белорусов является ценностью, но восприятие языка как чего-то сакрального вкупе с непродуманными, нелогичными шагами по насильственному изменению языковой ситуации почти неизбежно становится casus belli - поводом для войны". Дискуссии о том, появятся ли такие поводы в Беларуси, в последнее время проходят на разных площадках по инициативе интеллектуалов и общественных организаций.