Туркменский газ на пути в Китай. "За" и "против"

Газовое соглашение, заключенное между Ашхабадом и Пекином предусматривает, в частности, что для обеспечения наполнения трубопровода стороны будут совместно заниматься разведкой и разработкой месторождений правобережья Амударьи. Кроме того, в документе указывается, что при необходимости дополнительных объемов туркменская сторона может гарантировать поставки из других месторождений. К концу текущего года Туркмения и Китай намерены подписать еще ряд соглашений: о принципах строительства, о продаже и покупке и так далее. То есть, судя по всему, то, что заключено сейчас, это некое генеральное соглашение. Собственно, таково его официальное определение. Значит, о деталях речь еще пойдет позднее. Ну а мы в свою очередь решили задать пару «генеральных» вопросов Роланду Гетцу - эксперту берлинского фонда «Наука и политика».

Господин Гетц, какое значение имеет, на Ваш взгляд, подписание нынешнего генерального соглашения о поставках газа из Туркмении в Китай, начиная с 2009-го года?

«Проблема Туркменистана состоит в том, что он сегодня вынужден транспортировать свой газ через российские трубопроводы, через Узбекистан, Казахстан и Россию. Туркменская сторона, судя по всему, зачастую была недовольна той ценой, которую Россия платила за газ. Продавая «голубое топливо» без посредничества России, Туркмения, конечно, смогла бы заработать существенно больше, но пока такой возможности нет. У республики, правда, есть выход на Иран, но этот трубопровод пока не играет существенной роли».

А что Китай? Насколько он заинтересован?

«Китаю газ нужен сейчас и будет нужен еще больше через несколько лет. Сейчас он себя может обеспечить сам, но лет через десять топливо извне понадобится. И обеспечить его поставки Китай старается уже сегодня. Недавно китайцы, скажем так, разведывали обстановку в Иране. Только что с визитом в Пекине побывал российский президент Владимир Путин. Были подписаны договоры о поставках газа из Западной и Восточной Сибири. В общем, Китай не исключает для себя сегодня никаких возможностей и рассматривает все поступающие предложения.

К договору с Туркменией дело шло уже давно. Переговоры велись в течение длительного периода. Правда, на самом деле неясно, чем все это закончится. Будет ли к 20090му году завершено строительство трубопровода? Останется ли это соглашение только на бумаге или Туркмения действительно начнет поставлять газ в Китай?»

А как быть с наполнением трубопровода? Хватит ли у Туркмении газа на всех: на себя, на Украину, на Россию с Европой и на Китай?

«Это сегодня – загадка для всех. Никто не может сказать, способна ли Туркмения выполнять взятые на себя обязательства по поставкам газа. А ведь подписываются новые контракты, в которых указываются гигантские объемы, вплоть до 100 млрд. кубометров – только в Россию. А теперь еще и Китай!

Многие эксперты сегодня задаются вопросом, обладает ли Туркмения такими экспортными возможностями. Считается, что запасы республики позволят ей в лучшем случае экспортировать 100 – 120 млрд. кубометров в год в совокупном объеме. Получается, что все обязательства Ашхабад выполнить не сможет. Вопрос только в том, какие контракты, что называется, будут «пожертвованы», а какие «выживут».

А что еще, скажем так, смущает экспертов?

«Трубопровод из Туркмении на Китай будет транспортировать газ через две транзитные страны – Узбекистан и Казахстан. И без согласия этих двух государств ничего не получится.

Кроме того, трубопровод будет слишком протяженным: до потребителя в Китае - четыре тысячи километров. Это очень дорого, причем как на стадии строительства, так и в ходе эксплуатации. Пока туркменский газ доберется до Китая, он в пути , несомненно, подорожает. И будет ли он в итоге конкурентоспособным, неизвестно. Я сомневаюсь в экономической рентабельности всей этой идеи. Но, полагаю, для Китая большую роль играют также политический и военный факторы».

Что Вы под этим подразумеваете?

«У китайского руководства всегда есть некоторая неуверенность в энергетических поставках. Поскольку часть газа и нефти доставляется в страну издалека, причем водным путем. И в этой связи на Китай (при случае, конечно) может быть оказано давление со стороны, например, США. Это, правда, больше касается нефти, нежели газа, и, в частности, поставок из Ирана. Но тем не менее. Газа эта проблема тоже рано или поздно коснется. Из соображений безопасности транспортировка по суше всегда лучше, чем по воде. Отсюда и интерес к Туркмении.

Кроме того, Китай хочет, конечно, дополнительно укрепиться в центрально-азиатском регионе. Не последнюю роль играют совместные проекты в рамках Шанхайской организации сотрудничества, та же борьба с терроризмом и так далее. То есть, можно сказать, газовыми контрактами достигаются и политические цели».

А какое значение туркмено-китайское соглашение о газовых поставках может играть для Европы?

«Для Европы эта новость тоже важна и интересна, поскольку на Запад газ поступает из России, а она в свою очередь рассчитывает, помимо своих собственных ресурсов, на поставки из Туркмении. Пока Ашхабад, что называется, верен Москве, но если президент Ниязов вдруг изменит свое решение, это может отразиться на общей энергетической ситуации (в Европе в том числе)».

Последний вопрос. Понятно, что пока слишком много неясностей, много «за» и «против». И все-таки, как бы Вы оценили перспективы данного соглашения? В сравнении, к примеру, с планами поставок туркменского газа в Пакистан и Индию?

«Перспективы очень неплохие. Правда, детали должны быть еще уточнены, насколько я знаю. Кто будет за что платить? Каков будет уровень цен? И так далее. Но, поскольку в связи с поставками газа в Китай у Туркмении появится возможность обрести некоторую степень независимости от России, думаю, Ашхабад сделает все возможное, чтобы довести начатое до конца. Да, есть еще возможность поставок в Индию, через Афганистан, Иран. Но там слишком небезопасно. Обстановка в Афганистане сегодня слишком нестабильная, чтобы строить там далеко идущие планы. Сложно себе представить, что там будет в ближайшее время возможным провести трубопровод».

Это было мнение Роланда Гетца - эксперта берлинского фонда «Наука и политика».

Беседовала Дарья Брянцева