Три слова о любви: сопли и слезы на литературной выставке
4 ноября 2011 г.
Выставка в Литературном музее Марбаха (Literaturmuseum der Moderne) так и называется: "Я люблю тебя" ("Ich liebe Dich"). По словам кураторов, их заинтриговала эта формула жизни, заключившая все разнообразие межчеловеческих чувств в три коротких слова. Как и когда так случилось, что именно они стали неким символом выражения одного из самых сильных чувств и, возможно, преданности? Архивариусы и историки музея проследили путь немецкого "ихь либе дихь" к сердцам бюргеров.
Первоисточник
Оказывается, виновата во всем литература, а началом начал всеобщего чувственного помешательства музейные работники считают "Страдания юного Вертера" Гёте (Johann Wolfgang von Goethe): "Ах, прости, прости меня! Мне надо было умереть вчера, в тот миг! Ангел мой! Впервые, впервые без малейшего сомнения огнем прошло до самых недр моей души блаженное сознание: она любит, любит меня! И сейчас еще на губах моих горит священный пламень, которым пылали твои уста, и согревает мне сердце неведомым блаженством".
Это был 1774 год. Гёте покорил своим сентиментальным шедевром сердца как женские, так и мужские. Красиво любить, помещая душевное тепло в корсет цветистой словесности, стало модным делом.
Отсчет пошел! Приблизительно в это время, а также позднее, уже в XIX веке, поток любовных излияний хлынет со страниц романов и поэтических сборников в реальную жизнь образованной и умеющей в письменной форме выражать свои мысли публики. Формула любви покинет свой литературный пьедестал, перекочевав в письма простых бюргеров. И человечество впредь уже больше никогда не оправится от соблазна облегчить себе жизнь тремя словами.
Музейно
Выставка выстроена в хронологическом порядке. Как выяснилось, сквозь призму формулы "я люблю тебя" можно проследить чуть ли не всю историю немецкой литературы, начиная со второй половины XIX века. Музей представляет вниманию публики знаменитых литераторов в двух ипостасях: художественной и реальной. Например, Гёте как поэт-писатель и Гёте как герой-любовник. Цитатам из произведений противопоставлены выдержки из писем.
Потемневшие исписанные листы и конверты, рукописи великих творений, а также иные свидетели любовных томлений размещены в витринах, на ярком красном фоне.
Из романтизма - в кич
"Ты все время спрашиваешь, люблю ли я тебя, - пишет Франц Кафка (Franz Kafka) своей возлюбленной Милене Есенской (Milena Jesenská) в июле 1920 года. - Но ведь это слишком сложный вопрос, чтобы отвечать на него в письме. Когда мы снова увидимся, я обязательно отвечу тебе (если голос мой не дрогнет)… Стало быть, я люблю тебя… Представь себе мелкую гальку на дне морском. Вот и любовь моя так велика, что в ней ты утонуть сможешь".
А чуть дальше по залу - цитата из письма известного гэдээровского драматурга и поэта Петера Хакса (Peter Hacks):
"Люблю тебя, особенно твой нос,
О красоте его не возникал вопрос.
Он краше иных, без сомнения,
Приводит меня в исступление".
Кич с изрядной долей иронии, кажется, перестает быть таковым и превращается в попытку убрать элемент автоматизации из формулы "я люблю тебя". Привычное блюдо подается под новым соусом. Мол, да, мы смеемся над этой традицией, но есть в ней все же что-то трогательное, а значит - истинное. Ведь если трогает, значит, существует…
Выставка предлагает задуматься, не давая рецептов и не утверждая истин. Почему не только дети, но и уже вполне взрослые люди рисуют сердечки, по форме своей лишь отдаленно напоминающие тот орган, который они якобы призваны отобразить и который якобы как-то связан с неким большим и светлым чувством? И почему сердечки эти, как правило, красного цвета? Почему человечество приучило себя тремя словами изливать то, что оно пытается объяснить веками и чему не может найти объяснения по сей день? По какой причине именно эти три слова стали чем-то магическим, подводящим черту, через которую страшно переступить тем, кто боится показаться банальным или связать себя обязательствами? И где же эта грань между "как это мило" и "как это пошло"?
Рудольф Борхардт (Rudolf Borhardt), немецкий поэт и драматург, писал своей возлюбленной Маргарете Рюр (Margarete Rür): "Мне кажется, Вам все равно, люблю я Вас действительно или нет, но Вам не все равно, какими словами я мою любовь выражаю"…
Каждый посетитель выставки найдет для себя что-то свое в этом любовном мареве, зафиксированном на бумаге. Попытка музея привлечь внимание поколения "Секса в большом городе" к литературным первоисточникам явно удалась. О любви можно и нужно думать. Это не стыдно. Это нормально. Это родилось не сегодня и даже не вчера. Другое дело, что ни одна выставка не сможет вам дать ответ на вопрос: а есть ли любовь? А что если ее выдумал Гёте?
Автор: Дарья Брянцева
Редактор: Виктория Зарянка