“Свадьба” газовых гигантов: что это даст?

В эту пятницу статс-секретарь в министерстве экономики ФРГ Альфред Таке санкционировал самую спорную, по мнению многих экспертов, сделку в истории экономики послевоенной Германии. Ведущий немецкий энергетический концерн E.ON стал владельцем другой крупной компании - “Рургаза”. На пресс-конференции, проведённой по этому случаю, Таке, в частности, заявил:

“Я пришёл к выводу, что покупка компании “Рургаз” концерном E.ON повлечёт за собой ряд положительных последствий для немецкой экономики в целом. Однако при этом новый концерн должен будет взять на себя несколько серьёзных обязательств. Это делается для того, чтобы компенсировать негативные последствия сделки на внутреннем рынке”.

Министерство экономики – “за”, потребители – “против”

Итак, энергоконцерн E.ON стал владельцем акционерного общества “Рургаз” из Эссена и одновременно - крупнейшим в Европе газовым концерном. Подробнее об E.ON расскажет мой коллега Павел Лось.

“Концерн E.ON, главный офис которого расположен в Дюссельдорфе, - это одна из ведущих частных фирм Европы, обеспечивающих своих клиентов электроэнергией, природным газом и водой, и третье по величине промышленное предприятие в Германии. Возник он на базе концернов VEBA и VIAG. Сегодня в его штате работают примерно 150 тысяч сотрудников. Годовой оборот E.ON в прошлом году составил около 80 миллиардов евро.

Общая мощность предприятий, входящих в состав энергетического подразделения концерна E.ON - E.ON Energie, - достигает примерно 34 тысяч мегаватт. Клиентами E.ON Energie в Европе являются около 25 миллионов человек. В настоящее время его дочерние предприятия и деловые партнёры работают в 19 европейских странах, в том числе в Скандинавии, государствах Балтии, а также Нидерландах, Италии, Австрии, Венгрии, Польше, Чехии. В России E.ON Energie сотрудничает с “Газпромом”, РАО “ЕЭС России” и калининградским “Янтарэнерго”. Акции E.ON входят в важнейший германский биржевой индекс DAX.

Напомню, что разрешение на сделку, данное министерством экономики ФРГ, сопряжено с несколькими условиями. Самое важное из них состоит в том, что E.ON и “Рургазу” следует отказаться от их долевого участия в восточногерманском предприятии “Фербунднетц газ” - VNG, которое при этом должно остаться экономически самостоятельным. А фирме, которая пожелает войти в число его совладельцев, сначала придётся получить согласие федерального министерства экономики. E.ON и “Рургаз” должны отказаться от долевого участия ещё в нескольких фирмах, в том числе “Гельзенвассер” - крупнейшем в Германии частном предприятии, снабжающим страну водой. Клиентами “Гельзенвассер” являются более трёх миллионов домашних хозяйств ФРГ.

Против покупки E.ONом “Рургаза” по-прежнему протестуют общества защиты прав потребителей. По их мнению, сделка приведёт к тому, что у E.ON в Германии на рынке газа фактически окажется один-единственный конкурент, а это, в свою очередь, непременно повлечёт за собой повышение цен. Сегодня газовым отоплением пользуются более половины домашних хозяйств ФРГ - 53 процента. Причём на востоке страны, в так называемых новых землях, эта доля превышает общегерманский показатель и составляет 71 процент. Союз потребителей энергии охарактеризовал решение министерства экономики как “весьма сомнительное”, а глава Федерального союза обществ защиты прав потребителей Эдда Мюллер заявила, что её объединение будет добиваться отмены министерского решения юридическим путём. И всё же немало специалистов считают, что в данной ситуации прогнозы развития цен слишком спекулятивны. Не исключено и то, что цены понизятся, говорят они”.

Правительство аргументирует свою поддержку

Что же означает для германского рынка сделка E.ON и “Рургаза”? На этот вопрос отвечает экономический обозреватель нашей редакции Андрей Гурков.

“Я бы выделил в этой истории три аспекта: во-первых, мы имеем дело с вмешательством государства в дела экономики. Обычно общество реагирует достаточно аллергически на подобные решения, тем более что антимонопольное ведомство Германии высказалось против этой сделки. Однако в данном случае аргументация правительства, вернее, того чиновника в министерстве экономики, который принимал это решение, такова, что речь идет о стратегически важном решении для энергетической отрасли Германии, и, добавлю от себя, речь идет о поддержке частных компаний, а не государственных или полугосударственных компаний. В энергетической отрасли Европы сейчас происходят серьезные изменения, связанные с перестановкой сил.

Дело в том, что раньше энергетические компании были сфокусированы невольно на свои собственные рынки, чтобы развиваться они прикупали различные непрофильные предприятия. Тот же E.ON, например, владел транспортной компанией. Теперь, в ходе либерализации энергетических рынков Европы, возникла возможность перешагнуть через границу Германии для немецких энергетических компаний и стать глобально оперирующей компанией.

Сейчас тот же E.ON продал эту транспортную фирму, потому что она не является профильной для предприятия и концентрируется на своем основном бизнесе. А основной его бизнес - электричество и газ. Аналогично действуют и конкуренты E.ONа, в том числе французская компания “Gaz de France”. Если бы, предполагают многие эксперты в Германии, не было бы дано разрешение E.ONу купить “Рургаз”, то “Рургаз” попыталась бы купить французская компания. В этом смысле решение правительства или министерства экономики – это решение в пользу сохранения рабочих мест в Германии и в пользу выстраивания в Германии мощных, оперирующих на международном рынке энергетических компаний. Одной из таковых становится теперь компания E.ON”.

У “Газпрома” меняется партнер

“Рургазу” принадлежат около пяти процентов акций российского “Газпрома”, поставки газа из России покрывают почти треть потребностей эссенского концерна. Председатель правления “Рургаза” Буркхард Бергман с 2000 года входит в состав совета директоров российского акционерного общества. К слову сказать, он - единственный иностранец в этом совете. Договоры “Рургаза” с россиянами заключены до 2030 года. Тут вполне уместен вопрос: отразится ли сделка E.ON и “Рургаза” на положении “Газпрома”? Экономический обозреватель нашей редакции Андрей Гурков отвечает на него утвердительно.

“Эта сделка, безусловно, скажется на России, прежде всего, на российской компании “Газпром”, и об этом открыто говорят здесь в Германии. “Рургаз” является крупнейшим иностранным акционером “Газпрома”, имеет примерно пять процентов акций “Газпрома”, который теперь оказался в совершенно новой ситуации: если “Рургаз” был крупным концерном, то теперь он входит в состав гигантской структуры. Теперь за спиной у “Рургаза” стоит хозяин обладающий совершенно иными, качественно иными финансовыми возможностями. И министерство, давая E.ONу разрешение на покупку оставшегося пакета акций “Рургаза”, подчеркнула, что ожидает от E.ONа инвестиций в газоснабжение Германии из России. Иными словами, в российские газопроводы и вообще в российский газовый бизнес. Одним из следствий произошедшего будут, видимо, более мощные инвестиции в газовую отрасль России.

Вторая особенность этой сделки для России состоит в том, что партнер несколько изменился. На протяжении четверти века Россия имела дело с “Рургазом”. Она и дальше будет иметь дело с “Рургазом”, но могут появиться уже и новые люди, потому что начальниками “Рургаза” будут менеджеры E.ONа”.

Интересы россиян не пострадают

Мы решили поинтересоваться, как оценивает сделку E.ON и “Рургаза” российская сторона. По словам главы пресс-службы “Газпрома” Игоря Плотникова, руководство концерна вряд ли будет комментировать это событие. О мнении же российских экономистов вы узнаете из сообщения нашего московского корреспондента Анатолия Даценко.

“Исполнительный директор Московского экспертного института Андрей Нещадин уверен в том, что последствия подобной сделки, с точки зрения российских интересов, будут исключительно положительные: “Во-первых, до сих пор экономическое сотрудничество между “Газпромом” и “Рургазом” развивалось нормально и стабильно. Во-вторых, российская сторона, безусловно (и по весьма понятным причинам), заинтересована в сотрудничестве с одним крупным собственником, нежели с целой сетью более мелких партнеров. С крупным собственником проще вырабатывать программы долгосрочного сотрудничества, включая определение более стабильных и надежных ценовых приоритетов. Такой подход для России более приемлем, чем участие в ежегодных тендерах на поставки своего газа в Европу. В этом смысле процессы интеграции на европейском пространстве отвечают интересам россиян. Подготовка к либерализации европейских рынков нефти и газа – общеевропейская тенденция. Конкуренция национальных компаний внутри отдельно взятых развитых европейских стран близится к завершению и наступает новый этап конкуренции национальных гигантов – немецких, французских и других – между собой”.

Сергей Вильгельм, НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА