Волонтер из ФРГ: Россия отказывается от нужной ей помощи

Норберту Раабе (Norbert Raabe) до сих пор не очень верится в то, что ему запретили приезжать в Россию. 64-летний соцработник из города Хамельн в Нижней Саксонии уже три десятилетия руководит местным отделением благотворительного объединения Der Paritätische Wohlfahrtsverband, из них больше половины времени он развивал тесные контакты с Брянском - с 1991 года помогал детям с ограниченными возможностями и детдомовцам, больницам и художественным школам.

Но в 2014 году местные брянские власти дважды вынесли решение о том, что выданные Раабе туристическая и деловая визы не соответствуют осуществляемой им гуманитарной деятельности (для этих целей существует гуманитарная виза). В сентябре суд в Брянске вынес решение о высылке немецкого соцработника и запрете на въезд в течение пяти лет. Когда-то в услугах таких людей, как он, Россия нуждаться не будет, уверен Норберт Раабе. Но пока, по его мнению, помощь стране еще нужна, и он еще надеется вернуться.

Deutsche Welle: Вы могли бы коротко восстановить ход событий, который привел к тому, что вас выдворили из страны?

Норберт Раабе: В июне этого года я был в Брянске. На выходе из библиотеки от меня потребовали показать паспорт с визой. Человек в штатском, представившись сотрудником УФМС, отвел меня в свой офис. Через три часа был готов протокол, согласно которому я, мол, как турист осуществлял гуманитарную деятельность, что не соответствует моей визе.

Меня оштрафовали на 2 тысячи рублей, пригрозив, что, мол, лучше бы вам больше не приезжать. В турагентстве, где я все время оформляю документы, мне объяснили, что нужна деловая виза. Мне это было неважно - главное было продолжить то, что я делал все предыдущие 23 года в России - приезжать в Брянскую область, поддерживая контакты с людьми.

- И вы приехали снова?

- Да. Я подумал, что эпизод забыт и что никто меня не заметит. Но в сентябре в отеле, где я остановился, мой паспорт отсканировали, а на следующий день после визита в местный диагностический центр меня уже ждали трое. человек Снова повезли в офис УФМС. Спустя 4 часа ожидания, в 9 вечера, меня уже ждала судья, которой я заявил, что вины я за собой не вижу. Через 10 минут она вернулась с 4-страничным приговором. В нем было написано, что установлен факт оказания гуманитарной помощи, который не соответствует деловой визе, что и явилось основанием для высылки.

- Вы говорите, что работаете в России 23 года. Расскажите подробнее, чем вы занимаетесь.

- Все началось в 1990-91-м годах, когда у нас в Хамельне оказалась футбольная команда из Брянска. Мы, немцы, хотели как-то отблагодарить господина Горбачева (за объединение Германии. - Ред.) и были полны готовности помочь. Тогда-то мы и узнали, что Брянская область находится рядом с Чернобылем и пострадала от катастрофы. Они сказали, что им нужна помощь - медикаменты, оборудование. И мы были рады, что у нас появился конкретный город, которому можно было помочь.

Мы сконцентрировались на Брянске. Мы организовали много колонн гуманитарной помощи, получили массу подарков, которые смогли передать в регион, позже привозили дорогостоящие приборы для УЗИ-диагностики. Многое мы получали от нижнесаксонского фонда "Дети Чернобыля" - я в этом случае был просто посредником. Еще мы до последнего времени занимались обменами врачей, медсестер, студентов, художников, организовывали выставки. В общем, меня можно считать тем, кто, пожалуй, дольше других среди всех немцев помогал Брянской области.

Мне ни спасибо, ни ордена за заслуги не надо. Я много приобрел и сам - знакомства с людьми, с культурой. Я никогда не занимался индоктринацией и помогал людям приехать в Германию с визитом не для того, чтобы показать, как надо жить. Не все здесь хорошо, я это знаю. Наоборот, только подталкивал их самих задавать вопросы и, если что-то им подходит, перенимать.

- Как вы себе объясняете, почему вас выдворили?

- У меня нет ответа, со мной никто это не обсуждал. Это был чисто формальный акт.

- Но какие-то предположения у вас есть? Ведь, судя по вашим описаниям, искали вас целенаправленно...

- Да. Предположения есть. Это могли быть люди из региона, которых мы раньше поддерживали, со связями в госорганах. Но у меня нет доказательств.

- У вас были конфликты с кем-то?

- Да. Мы расстались с НПО "Содружество", которой предоставляли финансовые средства на развитие ассоциации общественных организаций. Но руководительница перешла на федеральную госслужбу по работе с жалобами граждан. Для нас было неприемлемо поддерживать организацию и человека, который перестал состоять в неправительственном секторе, а стал частью государственного аппарата. Причина была не в ее плохой работе или коррупции.

- Запрет на въезд действует пять лет. Есть надежды на его отмену или смягчение?

- У меня есть адвокат в Брянске. Он уже опротестовал судебное решение, но протест отклонили, теперь жалоба будет рассматриваться в суде следующей инстанции в Москве. Надеюсь получить решение еще до Рождества. Я хотел бы, чтобы, если я совершил какую-то ошибку согласно российским законам, мне разрешили приехать через полгода-год. Пять лет положили бы конец сотрудничеству.

- С вашей точки зрения, зарубежная гуманитарная помощь России еще нужна?

- Тут есть противоречие. "Сверху" люди в Кремле заявляют, что страна больше не нуждается в помощи из-за границы. В Туле или в Нижнем Новгороде гуманитарная помощь никогда и не была нужна. Другое дело - в регионе, пострадавшем от чернобыльской катастрофы. Если я говорю с врачами брянских больниц или соцработниками, то они говорят, что им бы пригодилось и то, и другое, и третье - хоть новое, хоть подержанное. Решения для этого противоречия нет. Как-то одна посылка "Детей Чернобыля" с дорогостоящими медицинскими аппаратами из Гёттингена простояла на российской таможне больше года. Якобы не хватало какого-то письма из Москвы.

Я мог бы сказать - мне то что, обратитесь к своим политикам и урегулируйте это между собой, нужна вам помощь или нет. Но когда необходимое оборудование идет к нуждающимся месяцами или годами, то можно потерять желание этим заниматься.

- Какую-то работу, проекты дистанционно будете продолжать?

- Только духовную (смеется). Отправлять пакеты или посылки я не буду. И хорошо, что так, когда-то это должно было закончиться.

- Если таким, как вы, откажут в возможности оказывать помощь, Россия сама справится?

- Справится, вопрос только в том, через сколько лет. Когда-то Россия должна сама себе помогать, и она сама справится. Это людей только укрепит. Быть все время зависимым - нехорошо.