Марлен Дитрих: звезда мирового масштаба

Экспресс, увозивший Марлен Дитрих в порт, отошел от перрона берлинского вокзала "Цоо" в ночь на второе апреля 1930-ого года. В концертном зале "Глория", где несколько часов назад состоялась премьера "Голубого ангела", ещё продолжался приём, хотя многие гости поехали провожать Марлен. Некоторые из примерно ста провожавших действительно любили Дитрих, радовались её неожиданно начавшейся карьере – Марлен было уже тридцать – и желали ей успеха в Голливуде. На рассвете Марлен Дитрих поднялась на борт океанского лайнера "Бремен".

"Моя каюта была завалена розами, подаренными мне на премьере, - вспоминала Марлен. – Не успели мы расположиться, как началась ужасная качка. Мы – я и моя горничная Рези – на протяжении всего многодневного пути до Нью-Йорка почти ничего не ели. Я – потому что Джозеф велел мне похудеть перед приездом в Голливуд, по крайней мере на 10 фунтов, а Рези в первое же утро вместе с завтраком подарила океану свою вставную челюсть."

В Голливуд Марлен прибыла стройной и элегантной. Её встречали с оркестром и командой фоторепортёров – как и подобает встречать новую звезду. Об этом позаботился Джозеф фон Штернберг. Влияния режиссёра хватило, чтобы убедить и голливудских боссов, и прессу, и общественность в том, что едет "любимица публики". Почти никто не видел ни одного фильма Марлен - американская версия "Голубого ангела" вышла в прокат позже немецкой, - но все знали, что новую звезду "Парамаунт пикчерз" зовут "Мэрлен Дитрик".

В течение первых четырёх с половиной голливудских лет снимаются фильмы, сделавшие Дитрих звездой мирового масштаба: "Марокко", "Обесчещенная", "Белокурая Венера", "Шанхайский экспресс". Стоит ли напоминать, что режиссёром всех этих картин был Штернберг. Дома, на собственном кинопроекторе, Марлен снова и снова просматривала финальную сцену из "Марокко": прекрасная, надломленная героиня фильма певица Эми Жоли уходит босиком по песку марокканской пустыни навстречу закату – вслед за неверным возлюбленным. "Она прелестна, - говорила Марлен о себе в третьем лице. – Она просто неподражаема."

Роман Дозефа фон Штернберга и Дитрих оборвался отнюдь не из-за ревности покинутых супругов. Марлен боготворила Штернберга-режиссёра и беспрекословно подчинялась ему на съёмочной площадке, но это ни в коем случае не относилось к её личной жизни. На семейной идиллии Марлен поставила крест ещё в Берлине, сделав выбор в пользу карьеры. Её романы были для неё способом справиться с рабочим стрессом, она сознательно отказывалась от продолжительных и обязывающих её к чему-то связей. Марлен приписывают слова: "Я хочу быть любовницей, а не женой".

Окружая себя талантливыми, остроумными, влюблёнными в неё людьми, Марлен Дитрих черпала в этих отношениях силы и уверенность в себе. Она избирает для себя модель, при которой один "центральный" роман не мешал двум-трём "второстепенным". Мерседес Акоста (Mercedes de Acosta), в течение многих лет – близкая подруга Греты Гарбо (Greta Garbo), ввела Марлен в узкий круг высшей голливудской богемы. Звезда немого кино Дуглас Фербэнкс (Douglas Fairbanks), дэнди и аристократ, своим обществом придавал облику Дитрих старосветский лоск. В середине 30-ых на смену Фербэнксу приходит депрессивный интеллектуал Эрих-Мария Ремарк, затем появляется французский актёр Жан Габен (Jean Gabin). Каждый из них определял известный этап в жизни Марлен Дитрих. Она принадлежала каждому из них – и никому.

"Дьявол" стал последней работой тандема Дитрих - Штернберг

Фильм "Дьявол – это женщина", вышедший в немецкий прокат под названием "Испанская танцовщица", стал последней картиной тандема Дитрих - Штернберг. В отличие от фильма, где она уходит от него, в жизни всё было как раз наоборот.

В интервью голливудской прессе Дитрих скажет: "Наше расставание произошло по желанию господина Штернберга. Будь моя воля, я и дальше продолжала бы работать с ним. Прекрасно иметь рядом человека, который так заботится о тебе. Но похоже, что в ближайшее время мне придётся самостоятельно идти по жизни".

Самостоятельное путешествие по голливудским виражам протекало для Дитрих отнюдь не гладко. Вскоре сменилось и руководство студии "Парамаунт пикчерз", на смену "Би-Пи" Шульбергу (B(enjamin) P(ercival) Schulberg), заключившему в своё время договор с Дитрих, пришёл Эрнст Любич (Ernst Lubitsch), слишком хорошо знавший Марлен, чтобы быть высокого мнения о её актёрских талантах.

Кроме того, изменились социальные обстоятельства, а вместе с ними – и настроение общества. Если во времена депрессии и экономического кризиса американцы с удовольствием смотрели безнадёжно-фантастические картины с надломленными, неземной красоты бледными дивами – типа Греты Гарбо или Марлен Дитрих, - то с улучшением экономической ситуации возрос и интерес к реальной жизни. Публика шла на кинокомедии и сентиментальные мелодрамы со счастливым концом, новыми любимицами кинозрителей стали актрисы, воплощающие жизнерадостность и простые, реальные чувства. Дитрих вынуждена сниматься во всё более второстепенных картинах, пресса называет её "ядом для кинокасс".

Однако Марлен продолжает настойчиво отклонять заманчивые предложения из Германии: Гитлер и Геббельс сулили ей, в случае возвращения, роль первой дивы немецкого кино. "В моём поступке не было ничего героического, - говорила Марлен о своём "невозвращении". - Ведь я знала, что там творится". И тем не менее, несмотря на свою "негероичность", Марлен Дитрих чиста перед историей, и этого ей многие до сих пор не могут простить.