Интеграция еврейских иммигрантов в Германии
Сегодняшний выпуск передачи посвящен проблемам интеграции еврейских иммигрантов в Германии. Ирина Черкасова расспросила некоторых иммигрантов о том, с какими проблемами они столкнулись на новой родине.
Для многих еврейских иммигрантов перемена места жительства является непростым испытанием, ведь приходиться приспосабливаться к новым условиям жизни другой страны, у которой свои особенности, культурные традиции. Как проходит адаптация в новой стране у Якова Магидова из Украины?
Я считаю, что мы прошли этот период удачно, может быть этому, способствовало то окружение, которое было вокруг нас. Мы встретили людей, с которыми мы были знакомы там ещё, по прежней жизни. Потом мы очень много в этом отношении, в отношении между местными и нами, то я должен отдать должное нашему преподавателю по школе, госпожи Зас, которая дала, во всяком случае, мне очень многое.
Не секрет, что многие иммигранты до приезда в Германию идеализировали эту страну. Вот какие впечатления о стране у бывшего преподавателя сумского университета Владимира Йофе.
В принципе впечатления наши о Германии, которые у нас были до приезда и после переезда отличаются мало друг от друга. Мы, перед тем как переехать, готовились как-то нравственно, что ли, морально к тому, что мы будем жить в другом мире совершенно. Мир, который никак не похож на нас, только цветом кожи, может быть, некоторых его обитателей, а их стереотип поведения совсем другой. И мы старались, в общем-то, попытаться как бы заочно или, что ли, умозрительно понять правила игры, в которую мы будем играть теперь. И, в общем-то, наши ожидания во многом оправдались. Здесь мир совсем иной, безусловно, но нам в нём, несмотря пока на некоторые трудности, связанные, в частности, с отсутствием деятельности какой-то целенаправленной. Наши ожидания оправдались, и мы чувствуем себя, в общем-то, себя здесь комфортно: в отношении с людьми, в отношении с законами.
Особенно частым поводом для дискуссий среди иммигрантов являются проблемы интеграции. Рассказывает Людмила Харевич, приехавшая в Германию из Луганска.
По сути дела мы как жили изолированно русским обществом, так мы и продолжаем жить. И люди нашего общества не интегрируют. Это совершенно беспочвенный разговор на эту тему. Могут интегрироваться только дети или молодежь, и то очень тяжело, очень большие проблемы, потому что своеобразен немецкий менталитет.
«Немцы в свой круг не впускают людей. Мы им совершенно не интересны»,- считает Людмила Харевич. Действительно, местные жители не так уж охотно идут на контакт с иммигрантами:
Конечно, круг друзей-приятелей больше русскоговорящих. Но мне интересно, очень интересно, встречаться, обмениваться мнениями и с постоянными, коренными жителями страны, потому что они прожили здесь жизнь, они больше знают, они больше просвещены. Поэтому с ними интереснее, потому что круг наших друзей русскоговорящих - это в основном воспоминания «цена воспоминаниям - прожитая жизнь», а здесь не воспоминания с немцами. С немцами, может быть, что-то... и разговоры о сегодняшнем дне. У меня не много знакомых среди коренных жителей, ну так 1-2 человека, которые стараются, чтобы я их понял, в смысле языка, и тогда у нас что-то происходит, какой-то обмен мнениями.
Трудностей хватает. Главное, чтобы у них появилось ощущение дома. Так ли это? Своими впечатлениями делится Владимир Йофе.
В целом, можно сказать, что ощущаю. За исключением того, что я ещё, как бы я не могу жить полноценной жизнью гражданина этой страны, поскольку у меня нет никакой деятельности. Я пока не включился ни в какую деятельность, работу, которая мне посильна. Это, на мой взгляд, является замыканием того, что будет моим представлением о доме. Ребёнок мой устроен, он сейчас идет в школу, в общем-то, в этом отношении хорошо. Жена тоже пока не определена с деятельностью, это нас затрудняет в ощущении дома.
С еврейскими иммигрантами беседовала Ирина Черкасова.
Лев Торговников и его супруга, художница Елена Дмитриева из Москвы переселились не куда-нибудь, а на один из Северо-Фризских островов. На маленьком острове Пельворме в Северном море зимой живут только чуть более одной тысячи человек, а летом гнездятся десятки тысяч птиц. И хотя до материка на пароме можно добраться всего за час, в островной жизни есть что-то особенное. В гостях у Льва и Елены на Северо-Фризском острове побывала Екатерина Филиппова.
На Пельворме складывается ощущение, что ты попал в дружное сообщество, где каждый друг другу – чуть ли не родственник. О том, что на острове живут и выходцы из стран СНГ, мне рассказал общительный рабочий службы береговой охраны и почтальон Кнуд Кнудсен: "Тебе обязательно нужно познакомиться с "российским иммигрантом Лео". Он работает в кафе "Am Fähranleger", у причала».
Лев обрадовался нежданному визиту корреспондента "Немецкой волны" и сказал, что в Германии он по еврейской линии.
"Когда мы только приехали, вообще ничего не делали сначала, были очень растеряны. Мы не хотели на остров, честно говоря, ехать. Потому что нет работы, нет дешевых магазинов... Но моя жена всегда хотела жить в деревне. В России мы тоже три года в деревне прожили... она-то хотела. Но со временем мы поняли, что остров для детей наших... Вообще, для детей очень хорошо здесь. И они здесь растут на свободе. И пельвормские дети такие неагрессивные, доверчивые. С большой землей не сравнить, конечно. Здесь даже большие маленьких не обижают, мы тут недавно разговаривали с учителем, так даже все наоборот - маленькие обижают больших. Не то, чтобы обижают, но как бы старшие им уступают. Такого, по-моему, больше нигде не встретишь. И, короче, мы решили, что для нас тут лучше всего."
Сегодня двое восьмилетних детей Льва и Елены ходят в школу, старшие уже учатся в Гамбурге. А началась островная жизнь семьи Торговниковых в 1992-ом году в контейнерном домике. Правда, когда они приехали, то очень удивились, что холодильники ломились от продуктов, и посуда тоже была приготовлена. Первая работа бывшего инженера-железнодорожника была совсем простая - картошку сортировать.
"Отнеслись к нам очень хорошо, и я еще раз хочу сказать спасибо пельвормцам ха то, что они нас так тепло приняли. Ну, а потом как-то пришла Зильке Цетель с Клаусом Зильке Цетелем, они первые нам предложили работать. Конечно, это было смело с их стороны, потому что тут никто русских не знал. И двери... Сначала двери не закрывали. А когда появились русские, стали двери закрывать. Но бургомистр сказал: "Не надо двери закрывать, они у вас ничего не возьмут." Тогда опять закрывать перестали. Тут многие и до сей поры не запирают квартиру. Как в России, палочку поставят к двери, чтобы знали: хозяина нету. В общем, конечно, нелегально начал я работать, не знаю, хорошо ли об этом говорить. Картошку сортировал. Время было веселое. Было действительно очень хорошо и приятно. Потом они меня оформили на работу официально."
Через некоторое время нашлась более высокооплачиваемая работа - в водогрязелечебнице, где Лев проработал два года. А потом ему предложили пойти на стройку.
"Там я три года отработал. Тоже было очень хорошо, тоже очень хороший коллектив. И очень хорошо тут работают строители, должен я сказать, мне очень понравилось. Но тяжело, конечно, работают... всё время. На стройке работа, конечно, тяжелая, ну, такая - мужская. Вообще - любая работа доставляет удовольствие, если чего-то получается."
Когда строительство закончилось, Лев довольно долго был безработным, пока не освободилось кафе-стекляшка, расположенное на верхнем этаже башни у причала, откуда со всех четырех сторон видно только море:
"Мне все говорили: не бери - не бери, не справишься - не справишься. Но я так подумал: ведь мне не светит ничего другого, надо попробовать! Боялся, конечно, никогда этим не занимался. В общем, мы арендовали... Никто не хотел, оно мне и досталось только потому, что никто его не хотел. Все думали, что это золотое дно, поначалу. Но оказалось, к сожалению, иначе. В общем, связались мы с этим кафе, потому что уж очень оно мне нравилось, еще раньше. И я думал, неужели не получится, ну, должны люди сюда ходить! И ходят, конечно. Поначалу было совсем плохо, теперь лучше, но должно стать еще лучше."
Лео ловко наполняет вазочку мороженым, поливает сиропом, посыпает шоколадом и кладет на все это вишенку. С гостями-туристами он довольно забавно шутит, мол, встретимся снова на Рождество, а со своими друзьями-островитянами вместе садится за стол. В кафе тихонько играет музыка Вертинского, висят натюрморты жены Елены, и можно выпить не только виски, но и перцовки. Поэтому потребление водки на острове по сравнению с пивом в последнее время заметно возросло.
"Лучше - ноябрь и октябрь, потому что многие тут закрываются. И на пляже не посидишь, и по дамбе не погуляешь. В основном, больше некуда идти, и поэтому идут ко мне. А тут хорошо, им нравится. Летом у местного населения, у пельвормцев, просто времени, потому что туристы-туристы везде, работают. А зимой осенью ранней, наверстывают то, что не догуляли летом. Там день рождения, бал, праздник. В общем, надо гулять." Лично я предпочитаю постоянных гостей. Туристы, которые приезжают каждый год и местное население. Но и без таких туристов не проживешь. Потому что самые продуктивные месяцы это июль и август, когда каникулы
."- А как тебе удалось разобраться во всей этой гастрономии, это было сложно?
«В России мы праздновали не в ресторанах, а дома. У меня были друзья, они научили меня плов готовить, шурпу, еще в России это были такие коронные блюда. Чеснок, салат, петрушка, кинза, огурцы-помидоры кучей навалены. Готовила жена, но если праздники, она говорила, если ты хочешь, чтобы дома был праздник, готовь сам, или помогай мне. Ну, я и готовил, мне это нравилось, в общем-то. Сложного ничего нет. Берешь рецепт, готовишь. Но рецепта мало. Вообще, настоящий повар - это искусство. Но я конечно, не настоящий повар, но элемент творчества все равно надо всегда вносить в любой рецепт. Чего-то сам добавил, какой-нибудь травки..."
Чтобы получить разрешение на продажу продуктов питания, Лео пришлось пройти однодневный курс подготовки "жарщиков котлет":
«Да, "фрикаделенкурс" - это на один день тебя посылают куда-то учиться, Industriehandelskammer, я не помню. Дают тебе бумажку, филькину грамоту, и ты можешь работать. Ну, надо сказать, мне община помогла, потому что я в этих бумажках не разбираюсь, конечно. Община и сейчас помогает, если какие-то проблемы. Личные проблемы есть у каждого, наверное, а если возникают проблемы с государством, финансовые вопросы, то внизу у нас пароходная компания, там Йенс Уве или шеф - они мне все помогают, печатают все, копии делают. В общем, действительно, жаловаться грех."
Лев знакомит островитян и туристов с русской культурой, по возможности продает картины своих московских друзей-художников, бывает и собственные фотографии пельвормских закатов, а своих московских друзей-певцов приглашает выступать в свое кафе.
"Во-первых, у меня жена художник и мне кажется, что это заметно, что она все-таки русский художник. Кто разбирается, понимает, что школа, в общем-то, такая - Текстильного института. Декоративная живопись это называется. Потом приезжали из России друзья пели тут в программе "Люди, остров, песни". Это не фестиваль, просто приезжают время от времени исполнители разные, классика и шансон, и народная музыка на "плат-дойч" - это наречие такое местное. Так вот, наш друг - Дима Межевич, он тоже здесь пел в этой программе и ему даже денег немножко заплатили. Но он здесь пел не Вертинского, а такие совсем старые песни. И на французском Ив Монтана пел. И зал был полный, в ресторане это все происходит, называется Северная мельница - Nordermühle. Было хорошо»
- Это ты организовал?
«Да, не то, что организовал. Это так просто само получилось. Ну, если бы нас здесь не было, то и он бы сюда не приехал...»
- А у вас собственный дом теперь?
«Мы эти мечты уже давно оставили, между нами говоря. Когда мы сюда приехали, думали, вот, мы сейчас накопим и купим себе дом или квартиру. Но для нас это нереально. Во-первых, мы уже старые, во-вторых, просто дорого. У нас четверо детей, двое учатся на большой земле теперь, нам сейчас не до этого. Мы так решили, у нас "Bausparvertrag", короче копим мы, копим. Но, во-первых, нам надо копить еще до восьмидесяти лет тогда придется, и то еще не хватит. Но мы подумали, если дети захотят строить, мы им отдадим эти деньги. Пускай строят, но нам пускай там уголок будет какой-нибудь, может быть... А если нет, там видно будет."
О том, чтобы переехать на материк, семейство Торговниковых даже не помышляет, остров стал их новым домом. И хотя Лев порой немного скучает по большому городу, он знает, что других таких открытых, простых и добрых людей, как Пельворме, нигде больше не найти.