Гангстеры с Востока или снова о русской мафии (часть 3)
Cегодня третья передача о гангстерах с Востока. Так называется книга известного немецкого журналиста Юргена Рота, который определил так - гангстеры с востока - российские криминальные структуры, всё глубже проникающие в экономику Запада. Напомню, что ключевой фигурой в книге является президент Путин. В прошлый раз мы лишь слегка коснулись его прошлого, но уже стало ясно, как много в нём "чёрных дыр". Шла речь и о том, что прокуратура немецкого города Дармштадта ведёт расследование дела петербургской фирмы SP-AG - это некий многопрофильный холдинг, занимающийся разными инвестиционными проектами и продажей недвижимости. Путин был членом наблюдательного совета этой фирмы, которая обвиняется в отмывании денег для "тамбовской преступной группировки". Как полагает Юрген Рот, существование и по сей день серьёзных отношений между Путиным и SP-AG доказывает одна маленькая, но любопытная, даже странная деталь: тринадцатого мая этого года, начав обыск в помещениях SP-AG в городке Мёрфельден, полиция и прокуратура сочли необходимым поставить об этом в известность федерального канцлера, а так же позвонили в Москву, российскому министру внутренних дел. Но.....
Но ни российский президент, ни тамбовская группировка не являются "объектами" следствия, которое ведет немецкая прокуратура. Преступность в других странах – не её дело.
И сам Юрген Рот, выпуская книгу "Гангстеры с Востока" хотел привлечь наше внимание не столько к Путину, сколько к тому, что германские власти и, особенно, политики ФРГ явно стараются замять любые обвинения, выдвигаемые в адрес Путина. Типичный пример - отчёт БНД - германской разведки - об отмывании денег в Лихтенштейне.
Один из абзацев был посвящён и деятельности SP-AG. Тогда же в 2000 году началось расследование. Факты обсуждались на заседании в ведомстве канцлера. Однако, когда министр юстиции Лихтенштейна и специальный следователь, назначенный правительством этого княжества, попытались получить в Берлине необходимую информацию, они были не только проигнорированы, а просто дезинформированы германскими властями.
Иначе говоря, Германия не захотела сообщать Лихтенштейну, маленькой, но дружеской стране, практически соседке, в чём же конкретно её подозревают. Юрген Рот объясняет это политическими причинами. Странности в поведении немецких политиков продолжались, по его словам, и позже. Прокурор Дармштадта, например, постоянно ощущает противодействие со стороны немецких политиков. Генеральная прокуратура даже пыталась надавить на дармштадтцев, требуя закрыть дело о SP-AG. Почему? Ответ Юргена Рота обескураживает своей прямотой.
Это политика, базирующаяся на реально существующем фундаменте. Сотрудничество политиков с преступными структурами стало сегодня само собой разумеющимся. Это - в отличие о прошлых времён - больше не проблема для политиков. Поэтому у политиков нет интереса бороться с организованной преступностью.
Справедливости ради Юрген Рот отмечает, что российское МВД проявляет к делу больше внимания. Чем же объясняется такое внимание?
(...)
Как полагает Рот, это делается прежде всего для того, чтобы уничтожить следы Путина в тёмной истории, лишний раз не компрометировать его. Подтверждение этого тезиса нетрудно получить, сопоставив разные материалы ещё живущие в интернете.
К началу 2000 г., почувствовав реальность избрания Путина Президентом России, его имиджмейкеры явно начали улучшать его биографию и прежде всего решили выкинуть из неё "тамбовских" друзей. Иначе трудно объяснить, почему именно в этот момент в правоохранительных органах Петербурга резко была активизирована оперативная работа по "тамбовской" организованной преступной группировки. В дело включились несколько подразделений Северо-Западного РУБОП МВД РФ, а так же группы сотрудников Службы экономической безопасности и Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом УФСБ РФ по Санкт-Петербургу и области. Целью их совместных усилий было получение материалов, позволяющих возбудить уголовные дела на ряд авторитетов группировки с последующим доведением их до суда.
Через год появилась, явно инспирированная МВД, статья "Начало большого наезда".
Недавняя поездка Бориса Грызлова в северную столицу и речь министра на формально "закрытом" совещании превратила рабочий визит в политическое событие и без преувеличений поставила Питер на уши. Смысл речи не допускает двояких толкований. Министр торжественно возвратил родному городу президента титул "криминальной столицы". Петербургская экономика публично охарактеризована как конгломерат промышленных, энергетических и торговых предприятий, контролируемый оргпреступностью. Хозяевами города названы криминальные авторитеты "тамбовского преступного сообщества". В довершении всего прозвучал недвусмысленный намек: могущество "тамбовцев" основывается на связях с городскими властями и прежде всего с некоторыми силовыми структурами. В первую очередь с Региональным управлением по борьбе с организованной преступностью. Закономерно последовал приказ о расформировании РУБОПов и передаче их функций окружным структурам ГУВД, замкнутым на представителей президента.
Таким образом, круг замкнулся - с этого момента ни у кого уже не повернётся язык обвинить президента России в покровительстве "тамбовцам". Однако Юргена Рота, автора книги "Гангстеры с Востока", интересует не столько сам факт связи Путина с мафией и не перипетии внутренней борьбы в Кремле, а то, насколько глубоко явно преступные российские группировки проникли в экономику Германии, насколько сильно сказывается в Германии влияние России, которую Рот, как и многие другие эксперты называет криминальным государством.
Какое это имеет для нас значение? Насколько мы стали зависимы от российских преступных синдикатов? Необходимо понять новые виды и формы организованной преступности.
Со времени распада Советского Союза преступные картели из СНГ создали в Германии более 600 фирм. Ежемесячный оборот нелегального российского капитала в Германии составляет 50 миллионов евро. Эти цифры приводит полиция. Юрген Рот их не оспаривает, но, говоря о нынешнем витке активности "русской мафии", подчёркивает, что однозначных, легко доказуемых данных в этой сфере быть не может.
Всё, что мы знаем, это предположения, умозаключения. Однако, если вы посмотрите обвинительные документы, составленные таможенными службами на германо-швейцарской границе, то увидите, что в этих актах идёт речь о конкретных россиянах, которых подозревают в причастности к отмыванию миллиардов долларов. В одном из дел на пять миллиардов всплывает и имя Путина.
Юрген Рот не говорит в какой связи упомянут Путин. Не исключено, что его имя просто стоит в списке друзей или основателей фирмы, чей сотрудник или хозяин задержан таможенниками. Нужно понимать, что Рот говорит о подозрениях самого различного рода. В одних случаях, это люди, в чемоданах или машинах которых были обнаружены огромные суммы. В других случаях, вкладчик, внося крупную сумму на свой счёт в швейцарском банке, не мог объяснить её происхождение. Нередко российские фирмы становятся участниками сомнительных сделок или вступают в контакты с подозрительными партнёрами. Нельзя забывать, что Путин долгое время отвечал за контакты Петербурга с внешним миром. Конечно, не все они вызывают подозрения, но в целом деятельность Путина на этом поприще высокой оценки не получила. Подробно эту тему разработали уже два года назад итальянские коллеги Карло Бонини и Джузеппе д'Аванцо из газеты Република (La Repubblica, 13.07.01) - их статья-расследование "ГОДЫ ПУТИНА В ПЕТЕРБУРГЕ. МЕЖДУ МАФИЕЙ И КГБ. Тайна миллиардных подрядов" до сих пор висит в интернете
(на сайте http://www.scandaly.ru/news/news481.html)
Статья заканчивалась весьма однозначно:
Криминальный характер подписанных Комитетом Путина контрактов не вызывает сомнения”, - заявляет правозащитница Марина Салие. Ответственность Владимира Путина в ”бартерном скандале” очевидна. Очевидно также, что будущий президент имеет отношение к связке ”чекисты – мафиози - германские дельцы - маги оффшорных райских уголков”.
Юрген Рот, так же специализирующийся на подобного рода расследованиях, приводит лишь один пример того, что такие связки существуют, процветают и стали колоссальной экономической силой
Зарабатывают свои деньги, так называемые, российские мафиозные структуры во всех сферах подпольного бизнеса. Здесь и рэкет, и торговля наркотиками, торговля оружием, мошенничество в особо крупных размерах, спекуляции, проституция. Вот объявления ФБР о розыске двух подозреваемых: Фишерман и Семён Могилевич. Они работают в сфере энергетики. Через компанию "евротрансгаз" в Будапеште. Эта фирма поставлет газ из Туркмении, через Украину в Германию и поддерживает тесные отношения с крупными украинскими фирмами.
Юрген Рот видит в этом пример постоянно усиливающегося переплетения криминальных и легальных структур, преступных и нормальных деловых интересов. Есть основание полагать, что дальше будет ещё сложнее разобраться в том, что такое хорошо, и что такое плохо. Но, задаётся вопросом Юрген Рот, не преувеличиваем ли мы опасность, называя происходящее на наших глазах криминализацией экономики? А может быть это просто нормальные проявления глобализации.
Как бы то ни было, приходится констатировать, что в Германии борьба с организованной преступностью не является политической целью. Например, сокращается число полицейских, занимающихся борьбой с организованной преступностью. Следователи, ведущие дела об экономических преступлениях или преступлениях связанных с экономикой не получают необходимой политической поддержки. Ни у полиции, ни у таможни нет ни сил, ни возможностей углубляться в конкретные и сложные дела. Так, таможенники получили указание на границе осуществлять только контроль наличных денег. На проверку финансовых документов нет времени и людей. А ведь ещё недавно именно таким образом появлялись материалы для обвинения в отмывании денег.
Произошла явная смена политических интересов. В середине 90х годов об организованной преступности говорили много, поскольку политики хотели ужесточить законы, даже ограничить нормальные традиционные гражданские права. Вспомните закон об отмывании денег.
Или закон о подслушивании в помещениях и другие законы, расширяющие полномочия спецслужб. Здесь правда, остаётся открытым вопрос о том, что было причиной, а что - следствием. Как я помню, политики захотели ужесточить законы после того, как в Германии и на западе зародился страх перед возможными толпами людей, разбегающихся из СССР, и преступниками, которые первыми придут с Востока Европы после падения железного занавеса. Не стоит забывать, что все СМИ были тогда полны сообщениями о пустых магазинах в СССР, в Польше, о катастрофическом росте безработицы и крахе экономики в соцстранах. Именно в этой ситуации, причём, репродуцируя, повторяя то, что писали все российские газеты, немецкие СМИ ввели в оборот выражение "российская мафия". Картинки и репортажи подействовали очень сильно. Затем только страхи "народа" были подхвачены политиками, которые (из популистских соображений) стали настаивать на ужесточении всех законов.
Однако результат подобного ужесточения законов - нулевой. В том, что касается отмывания денег, лишь 10% подозрительных случаев подвергаются пристальному изучению. Ещё меньшее количество дел доводится до логического конца.
Вторая причина ослабления борьбы с организованной преступностью, по мнению Юргена Рота, носит политический характер - у власти находятся или к власти стремятся люди, уже связанные с организованной преступностью.
Есть Берлускони, который имеет интересные связи с "Коза нострой", с Путиным, через которого есть выход на другие криминальные структур, вроде "тамбовской", крышу которой целиком или частично обеспечивает ФСБ, которое хорошо контролируется... 80% приватизаций в Чехии в начале 90х годов было проведено в интересах и при участии криминала. Аналогично происходила приватизация и в других странах Восточной Европы. Сейчас многое легализовано, или ресоциализировано - как это сейчас часто называют. Всё так переплелось, что теперь просто бессмысленно бороться с организованной преступностью. Это стало частью нашей политической жизни.
Это можно назвать берлусконизацией политики. Это наше будущее. На верхних этажах политической власти наблюдается готовность мириться с существованием криминальных структур, даже идти с ними на сотрудничество. Прежде всего по причине экономической зависимости от этих преступных структур. При этом, однако, объявляется и ведётся активная борьба с мелкой преступностью. Это проще, здесь результаты видны невооружённым глазом. С этим придётся мириться, хотя это и разрушает нашу демократическую систему. Естественно, полицейские под этими словами не подпишутся, но это реальность.
В одной из ближайших передач мы хотим дать слово для своей защиты полицейским ФРГ. А пока - всё.