В Санкт-Петербурге прошел тайный форум оппозиции

Тайные лабиринты, конспиративные помещения и секретные спикеры. Благодаря такому подходу Форум мирной России (ФМР) прошел в Санкт-Петербурге в дни ПМЭФ без срыва силовиками. Организаторы публично рассказали о событии уже после его окончания. Благодаря методам конспирации новому форуму удалось избежать судьбы предыдущих собраний российской оппозиции, которые разгоняла полиция. В итоге на ФМР выступили Юлия Галямина, Михаил Тимонов, Сергей Гуриев и другие российские политики, экономисты и активисты.

Организатор форума - адвокат и политик Сергей Росс рассказал DW, как в современной России провести собрание оппозиции и не оказаться в полиции.

DW: В прошлом году полиция сорвала сначала форум муниципальных депутатов в Москве, а позднее - "Земский съезд" Юлии Галяминой в Великом Новгороде. Почему вы на этом фоне решили организовать еще один форум оппозиции?

Сергей Росс: Просто мы лучше подготовились. У нас было правило полной тишины, а перечисленные форумы происходили с публичным анонсом до мероприятия.

А идея нашего форума очень простая. Я не вижу альтернативного мероприятия у оппозиции в России, где могли бы создаваться смыслы. У власти оно есть - это Петербургский экономический форум. Но ПМЭФ за последние десять лет превратился в местячковую потешную площадку. После 24 февраля мне показалось, что будет очень актуально создать такую площадку для координации людей соответствующих позиций и взглядов, а, с другой стороны, для обсуждения самых важных вопросов для страны в этом году.

- Почему именно в дни ПМЭФ? В городе находится президент - вы могли привлечь еще больше внимания…

- Наоборот, был стратегический расчет минимизировать возможности столкновения. Я еще при Медведеве участвовал в организации ПМЭФ. Я очень хорошо знаю это мероприятие изнутри и прекрасно понимаю, что это вопрос президента. Если в дни мероприятия происходит что-то, что негативно отложится на репутации президента - это может быть достаточно болезненно.

- Меры конспирации действительно впечатляют. Сколько у вас заняла их подготовка?

- Около пяти месяцев. У нас, например, на два дня форума было три помещения. Одно запасное, которое мы даже не использовали. Адрес площадки мы сообщали за час до мероприятия. Отдельно были чаты с журналистами, отдельно со спикерами, отдельно с участниками. Никаких общих рассылок, только индивидуальные сообщения. Мы меняли маршруты, меняли сим-карты. Покупали билеты на одну и ту же дату, чтобы не было понятно, когда точно человек приезжает. 

- Сложно было убедить спикеров участвовать в таком рискованном мероприятии?

- Спикеры не знали, когда и где это будет происходить. Об уровне безопасности тоже не знали. Но в целом отношение у них было скептическое. Спикеров мы уговаривали в феврале-марте. Они тогда были в тотальной апатии, не зная, что будет с ними и со страной, будут ли они в России.

Многие даже после того, как согласились, были уверены, что нас разгонят. Были участники с особыми юридические обстоятельствами - им нельзя было ни в коем случае быть задержанными. Иначе им грозил уголовный срок. Для таких людей мы продумали систему лабиринтных ходов и несколько черных выходов, чтобы можно было срочно исчезнуть с площадки, если начнут задерживать.

- То есть людям так важно было оказаться на форуме, что они пришли туда, рискуя свободой?

- С одной стороны, это доверие ко мне как к организатору. Это приятно. С другой стороны, это действительно уникальное предложение. В России сейчас нет таких мероприятий вообще. Даже те, которые вы перечислили, наподобие съезда муниципальных депутатов - это все специализированные мероприятия по теме. Нет ни одного проекта в стране, где можно обсудить ключевые события в стране в этом году. Такого места нет. Даже единственная провластная площадка перестала выполнять эту функцию и скатилась к обсуждению фейков.

- Тем не менее к вам все-таки заявилась полиция и корреспонденты НТВ?

- Были "эшники" (сотрудник Центра "Э" по борьбе с экстремизмом. - Ред.), полиция. По слухам, были ФСБ. НТВ дежурили оба дня у наших дверей, пытаясь проникнуть внутрь. Помимо этого "эшники" были на всем пути следования к мероприятию. Какие бы меры предосторожности ни были, отслеживание даже одного известного участника вроде Юлии Галяминой выдает информацию о месте мероприятия в день проведения.

Когда мы уже были во второй день на второй площадке, полиция пришла на первую - в помещение музея. Они проинспектировали все помещения, запросили договор аренды, который почти сразу опубликовали в провластных пабликах в Telegram.

- То есть они знали, где вы находитесь, но не сорвали. Почему так?

- Думаю, если бы они знали заранее, то сорвали бы. Так как они узнали слишком поздно, а в городе проходил ПМЭФ, то в краткие сроки они не смогли сделать ничего лучше, кроме как организовать дежурство "эшников" и НТВ.

- В вашем форуме участвовали политики, которые находятся в России, но и те, кто был вынужден уехать. А в России еще можно легально быть оппозиционером?

- Думаю, что можно и нужно. Сейчас очень важно, чтобы такие люди как участники нашего форума, были в России и активно вовлекали людей в политику. Можно много чем заниматься эффективно - а главное, вовлечением граждан в политику. Можно активно участвовать в выборах с антивоенной риторикой и демонстрировать людям противостояние риторике власти.

Многие люди в обществе сейчас сомневаются в происходящем. Даже те, кто придерживался провластных позиций. Чтобы их в этот момент поддержать, надо продемонстрировать им ролевую модель людей, которые придерживаются альтернативной позиции. Чтобы им было понятно, к кому присоединяться.

С другой стороны очень важно продумывать будущее, пытаться проявлять интеллектуальное лидерство. Например, у нас была секция о переходном правосудии. В 90-е, когда формировалась новая Россия, не было людей, компетентных в переходном правосудии и люстрациях. Поэтому мы их провалили. Инструментарий должен быть продуман задолго до того, как какие-то изменения произойдут и вне зависимости от того, произойдут ли они. 

То есть поле для работы оппозициибольшое, и оно не сильно изменилось по сравнению с тем, что было до 24 февраля. Формы массового протеста не исчезли, а стали более партизанскими, диссидентскими. Несмотря на любые формы давления, гражданское общество всегда больше, чем государство.

Смотрите также: