Как гражданин Израиля нашел тех, кто пытал его в Беларуси

Гражданин Израиля Александр Фруман в августе 2020-го приехал в Беларусь - и оказался среди задержанных, трое суток он провел в нечеловеческих условиях в тюрьме. Вернувшись домой, начал собственное расследование, чтобы установить, кто его пытал. В интервью DW Александр рассказал, как сотрудники милиции предоставили ему данные на своих же коллег и почему даже спустя три года он не согласен перевернуть страницу.

Александр Фруман родился в Беларуси, но в 1998 году репатриировался в Израиль в и стал гражданином этой страны. С тех пор приезжал на родину повидать близких. 10 августа он вместе с женой шел по проспекту Независимости в Минске и сфотографировал автобус, в котором находились силовики. Его сразу же силой заволокли в автобус. Дальше угрожали и били в Советском РУВД, а потом увезли в Жодинскую тюрьму. Через 78 часов отпустили без объяснений и документов. Александр говорит, что быстро понял: нужно фиксировать доказательства. В "списке Фрумана" девять человек, это сотрудники Советского РУВД, ОМОН и Следственного комитета Ленинского района.

DW: Александр, расскажите, почему вы решили пойти на принцип: начали собственное расследование?

Александр Фруман: У меня в голове не укладывается, что можно человека, который идет по улице в Европе, когда-то миролюбивой стране, схватить, избить, бросить в тюрьму, - и никто не виноват, "надо перевернуть страницу", как сказал Лукашенко. У меня такой характер, что я не могу пройти мимо несправедливости.

- А когда услышали от Лукашенко, что нужно перевернуть страницу, что почувствовали?

- Сначала подумал, что он хочет просто закрыть тему в разговоре с пропагандисткой Симоньян, то есть не принимал на свой адрес. Но когда он сказал, что теперь "не до законов", причем это прозвучало на встрече с прокурорами, я понял, что они попытаются замять проблему. И решил: раз вам "не до законов", я попытаюсь своим расследованием заместить ваши органы.

- Как силовики относились к вам, узнав, что вы иностранный гражданин?

- Я мог себе позволить чуть больше. При первой же возможности заявлял, что я - израильтянин. Когда отказался подписать протокол, меня не били, хотя остальным за такое прилетало. Когда нас выгружали в Жодинскую тюрьму, омоновцы обходились со мной более деликатно. Кроме того, меня не судили, а просто продержали трое суток, как и моего сокамерника Каспера Сеницкого, гражданина Польши.

- Но в своих заявлениях вы указывали, что столкнулись с антисемитизмом.

- Было два момента. Когда меня поместили в автобус, я сказал, что израильтянин и потребовал сообщить о задержании в посольство. На это один из омоновцев выкрикнул, мол, сейчас мы тебе сделаем еще раз обрезание. Это конкретный акт антисемитизма: сотрудник использовал мою национальность, угрожал мне насилием. Второй момент произошел во внутреннем дворике Советского РУВД, начальник орал на нас: "Сколько вам платят?", а потом решил подойти к каждому с криком: "Голову ниже". И вот когда он дошел до меня, я и ему сказал, что гражданин Израиля, что они обязаны связаться с посольством. Милиционер на мгновение задумался, а потом ударил меня дубинкой по животу со словами: "Ишь мне, Израиль тут".

- В вашем списке - девять фамилий. Это правда, что собирать данные помогали в том числе действующие сотрудники милиции?

- Анонимный сотрудник Советского РУВД предоставил мне информацию на свою коллегу по моему описанию. Позже эту женщину узнали и другие задержанные. Я решил узнать, как она может объяснить свои действия. Но на звонок ответила ее мама. И первая ее фраза была: "Да вас вообще всех надо было поубивать, мало вам дали". Я понял, что  бессмысленно говорить. Также с информацией мне помогали бывшие силовики, киберпартизаны.

- Были ли среди силовиков попытки установить виновных по вашему заявлению?

- Меня опрашивала следователь, как и где я получил травмы. Это дало надежду, что в Следственном комитет есть люди, которые хотя бы пытаются на будущее сделать задел. Когда наступят перемены, они смогут сказать, что мы хотя бы пытались, но остановило начальство. Уверен: пока у власти Лукашенко, расследований не будет. Поэтому я был готов к отказу. Через девять месяцев мне сказали, что в действиях сотрудников правоохранительных органов нет состава преступления.

- А какая была реакция израильских властей?

- Я подал заявление в израильскую полицию, там были очень удивлены, услышав мой рассказ о похищении и пытках. Мне отказали, как я понимаю, с прагматичной точки зрения. В Израиле когда полицейские понимают, что дело может подвиснуть, часто отказывают в расследовании. И это как раз тот случай: вряд ли  белорусы согласились бы сотрудничать, в лучшем случаи прислали бы отписку. Я подал заявление по универсальной юрисдикции и в Литве, но до суда пока так и не дошло.

- Спустя три года ни один силовик так и не привлечен к отвественности. Но вы все еще верите в справедливость?

- Уверен, что в конце концов будет настоящее расследование, поэтому нужно готовиться к этому. У меня душа болит за Беларусь. Сколько в Израиль приехало народу, все с восторгом говорят про родину, а мне стыдно упоминать, откуда я родом. Украинцы с таким восторгом говорят про свою страну, какая она сильная и свободная. И я хочу гордиться Беларусью, поэтому не могу успокоится и перевернуть эту страницу.

Смотрите также: