Президент ФРГ: Призывы к прекращению огня сейчас несерьезны

В эксклюзивном интервью DW федеральный президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier) признал атаки по объектам критической инфраструктуры и гражданскому населению Украины частью военной стратегии России, назвал недопустимыми угрозы применения ядерного оружия и объяснил почему гарантии безопасности для Украины пока невозможно сформулировать.

DW: Господин президент, то, что мы сейчас наблюдаем в Украине, имеет мало общего с общепринятыми методами ведения войны. Происходящее - это война против мирного населения. Почему Путин это делает и что это меняет для нас?

Франк-Вальтер Штайнмайер: Я не совсем согласен с тем, что это не имеет отношения к войне. Я думаю, что это часть военной стратегии России. Это не только жестокая война, ведущаяся против украинской армии, но и - это становится все более заметным по мере приближения зимы - жестокая атака на критически важную инфраструктуру и, конечно, на гражданское население. Мы знаем, что с разрушением инфраструктуры газового отопления и электроснабжения люди в Украине могут столкнуться с темнотой и холодом. И это не случайный побочный эффект, а, похоже, действительно цель российских атак и часть российской стратегии, направленной на нанесение ударов по гражданскому населению, чтобы измотать страну. Мы должны противостоять этому. Мы должны помочь украинцам и гарантировать им выживание этой зимой.

- Германия помогает Украине поставками оружия, но Киев все еще ждет боевые танки, которые Берлин не отправляет в Украину. Эта война против гражданского населения разве не является поводом переосмыслить немецкую политику в этом вопросе?

- Я считаю, что позиция Германии в этом вопросе изменилась. И это касается не только правительства, но и всего населения страны, которое за несколько месяцев поняло: то, к чему мы привыкли в плане безопасности в Европе, больше не гарантировано. В результате правительство ФРГ приняло решение об огромных дополнительных расходах на оборону, включая лучшее оснащение и экипировку бундесвера. И мы теперь действительно поддерживаем Украину не только гуманитарно, финансово и экономически, но и в значительной степени в военном смысле. Как вы знаете, я был в Украине и могу только подтвердить, что, с одной стороны, критика немецкой позиции по поставкам вооружений, которая существовала, утихла, и что, напротив, сегодня существует большая благодарность.

Я также считаю, что правительство Германии выбрало тот вид поддержки, который необходим Украине. Я был там, когда ежедневно звучали сигналы воздушной тревоги, и люди вынуждены были прятаться в бомбоубежищах. Упор на противовоздушную оборону, на защиту от беспилотников и особенно от ракетных ударов - это именно то, что нужно было сделать. И сейчас это помогает городам и общинам в Украине. 60-70% российских ракет успешно сбиваются украинской армией, в том числе благодаря военной поддержке Германии.

- Украина только что почтила память миллионов жертв Голодомора. На этой неделе Германия хочет признать это преступление геноцидом. Президент Зеленский уже сравнивает Голодомор в 1930-е годы с тем, что происходит сегодня. Совершает ли Путин геноцид в Украине?

- Голодомор - это преступление, о котором относительно мало известно в Германии. Но мы должны помнить, что его жертвой стала, в частности, Украина. И голод не был результатом неурожая, как это утверждалось на протяжении многих десятилетий, прежде всего российскими историками. Это была преднамеренная стратегия сталинского режима - уморить голодом часть населения тогдашнего Советского Союза в 1932-33 году, чтобы сделать послушными остальных. Я очень благодарен немецкому бундестагу за то, что на этой неделе он воспользовался возможностью отметить эти события и эту трагедию.

- Господин президент, вы знаете разжигателей войны в Москве. Путин открыто говорил о своих намерениях в отношении Украины на протяжении многих лет. Ранее, как и руководство Германии, вы не восприняли это всерьез. А сейчас как быть с тем, что Путин угрожает применить ядерное оружие?

- Во-первых, я бы поспорил с тем, что это не воспринималось всерьез, если посмотреть на период после 2014 года. Европейские правительства старались не только сохранить режим прекращения огня, но и использовать его в качестве пролога к миру. С этой целью были подписаны минские соглашения, которые мы обсуждали с тогдашним президентом Украины Порошенко. И вы, как и я, помните бесчисленные попытки добиться прогресса в переговорах в рамках "нормандского формата" вместе с Францией, Украиной и Россией.

Во-вторых, что касается угроз со стороны России применить ядерное оружие, это недопустимо. Ведь сейчас предпринимаются попытки, чтобы ядерное оружие стало излишним для всего мира.   Угроза применения ядерного оружия не только неоправданна, но фактически противоречит нашему историческому опыту, это недопустимо. И это следущая ступень эскалации в этой войне со стороны России. Ядерное оружие не должно применяться, и я думаю, что такого мнения придерживается большинство во всем мире. Это стало очевидно и на саммите G20 на Бали, где все единодушно осудили даже угрозу применить ядерное оружие, не говоря уже о реальном применении. Четкий сигнал, который, надеюсь, поймут в Москве.

- Какие пути выхода из этой войны вы видите? Как может выглядеть решение, приемлемое для обеих сторон?

- Любые призывы к прекращению огня сейчас - несерьезны. Потому что перемирие в этот момент означало бы, по сути, признание уже произошедшей несправедливости. Прекращение огня сейчас будет означать, что Россия оставит себе оккупированные территории. Это означает, что нарушены границы, попирается международное право и происходит захват земель - что все это будет разрешено. И это не может быть целью прекращения огня. Поэтому, к сожалению, я должен сказать, что на данный момент я не вижу выхода.

- Киев требует, прежде чем говорить о переговорах, получения гарантий безопасности от Германии. Может ли Украина рассчитывать на это?

- Ожидания Украины хорошо известны и в федеральном правительстве Германии. И есть сигналы, не только из Германии, что такие гарантии безопасности могут быть предоставлены. Но мы все еще находимся на том этапе, когда не можем точно сказать, как могут выглядеть такие гарантии безопасности, кто будет их предоставлять и каково должно быть их содержание. Потому что содержание таких гарантий связано с окончанием войны. А поскольку конца войне пока не видно, то и гарантии безопасности пока не могут быть сформулированы.

- Насколько вы, в свете недавнего падения ракеты на территорию Польши, обеспокоены тем, что война, которая идет в Украине, придет и к нам?

- Я очень надеюсь, что этого можно избежать. И моя надежда укрепилась после очень осторожной реакции, которую продемонстрировали не только США, но и НАТО в целом. Между американским и польским президентами было самое тесное общение сразу после произошедшего на востоке Польши. Немедленно последовала реакция от генерального секретаря НАТО, который указал, что сначала надо расследовать ситуацию, а затем оценить реакцию. Я считаю, что это свидетельствует о благоразумии стран НАТО, а также о наличии  минимальных контактов с Москвой на военном уровне. Там, где такие контакты существуют, они должны использоваться с обеих сторон.

Смотрите также: