Мать Сапеги: Последняя надежда, что Россия ее не оставит

Россиянке Софье Сапеге, задержанной в мае 2021 года вместе с бывшим главным редактором белорусского Telegram-канала NEXTA Романом Протасевичем после вынужденной посадки самолета авиакомпании Ryanair в Минске, Следственный комитет Беларуси предъявил окончательное обвинение в пятницу, 3 декабря.

Сапеге инкриминируют разжигание вражды (часть 3 статьи 130 УК Беларуси). Если девушку признают виновной, ей грозит наказание от шести лет лишения свободы - это минимальная санкция по данной статье. Россиянка обвиняется в администрирование Telegram-канала "Черная книга Беларуси" (признан в стране экстремистским), в котором публиковались личные данные белорусских силовиков.

Российские власти по-прежнему сдержанно комментируют дело Софьи Сапеги. В понедельник, 6 декабря, официальный представитель МИД РФ Мария Захарова сообщила, что ситуация с гражданкой России находится в повестке министерства: "Да, как все случаи арестованных за рубежом российских граждан". DW поговорила с Анной Дудич, матерью Софьи Сапеги, расспросив ее о состоянии дочери и надеждах на помощь Москвы.

DW: Как вы узнали о предъявленном обвинении? Ожидали ли такого поворота?

Анна Дудич: Адвокат поставил нас в известность, что в пятницу проводились доследственные действия. На них присутствовал и российский консул. Эта новость шокировала Софью и нас тоже. Адвокат и консул говорят, что сейчас она в тяжелом подавленном состоянии. Это серьезный срок. Ведь мы надеялись на помилование, экстрадицию в Россию, на суд по российскому законодательству. Теперь это однозначное "нет". Наши надежды рухнули.

- Вам об этом сообщили адвокат и консул?

- Да. До суда никаких действий предприниматься не будет. Суд пройдет в Беларуси по известной статье (разжигание вражды. - Ред.). Что будет дальше? Консул сказал, что будет решаться вопрос о ее депортации, о помиловании. Но у меня большие сомнения. Мы пали духом.

- Есть ли у вас сейчас связь с Софьей?

- С октября у нас нет с ней никакой связи. Хотя до этого мы активно общались. В один момент связь исчезла. 20 октября нас попросили выехать из квартиры - так мы поняли, что ее переводят из Минска в Лиду, в нашу квартиру. Сейчас мы живет в другом доме, на даче. И с тех пор у нас нет никакой связи.

По этому поводу мы обращались в Следственный комитет, но получили отказ - на основании того, что в июне 2021 года было решение генпрокурора Республики Беларусь о невозможности связи с ней. Сегодня на свой страх и риск я снова позвонила следователю. Она повторила, что связь с Софьей нам запрещена. 

- Что будет дальше происходить?

- По словам адвоката, сейчас он и Софья будут знакомиться с материалами дела. Пока неясно, насколько это затянется. До 25 декабря Софья находится под домашним арестом. Мы понимаем, что как только дело будет передано в суд, Софью могут перевести в камеру. Следующий этап - суд. Конкретных дат не назвали. Возможно, он состоится в январе или феврале.

- Антон Гашинский (адвокат Сапеги, в июле 2021 года лишен лицензии, но получил статус адвоката в РФ. - Ред.) пытается работать в России над этим делом?

- У нас с ним заключен договор. Мы держим связь. Но никаких действий ни он, ни консул сейчас не предпринимают - ждут суда. Наверное, было четкое указание, что суд должен состояться в Беларуси. Об этом и сам Александр Григорьевич (Лукашенко. - Ред.) говорил. Хотя была надежда на другое развитие событий. У нас было три варианта: экстрадиция (в Россию. - Ред.), помилование, но никак не третий вариант, который мы сегодня имеем. Все-таки была досудебная сделка со следствием, особые условия содержания. Но не все белое, что белым кажется.

- Какое участие в деле принимает российский консул? Вы чувствуете со стороны РФ реальную поддержку?

- С российской стороной, кроме консула, мы ни с кем не общаемся. Консул говорит, что делает все, что в его силах и в рамках права. МИД России заявляет, что “мы следим за судьбой”. Конечно, прекрасно, что следят. Но мне казалось, что если есть такие тесные отношения между двумя странами, можно сказать, братские, то будет все иначе. 

Я понимаю, что Софья никому неинтересна, что она не великая фигура. Просто так получилось, что ее имя звучит в громком деле. Но моя последняя надежда, что Россия все-таки не оставит ее, потребует экстрадиции. Или все-таки будет помилование. Пусть Россия покажет свою силу, мощь страны! Ведь 47 лет я думала, что это сила - и мой дом. Иначе как жить дальше? Опустить руки и согласиться на шесть, а то и 12 лет? Я не могу.

- Есть ли у вас какая-то информация о Романе Протасевича?

- Он до сих пор под домашним арестом, но где конкретно, мы не знаем. Связи у них между собой нет. У Софьи нет связи ни с кем, даже с адвокатом - только с разрешения. О многих вещах хочется говорить и кричать. Но мы разумные люди, все оцениваем так, как есть.

Смотрите также: