Немецкие поцелуи русского украинского писателя

Раздвоенность, противоречивость личности Гоголя удивляла его современников, она продолжает оставаться загадкой и для нас. Душевная дисгармония великого писателя проявлялась даже в отношениях с матерью и сестрами. Очень по-разному оценивалось и творчество Гоголя. Критики, которые рассматривали его с вульгарно-социологических позиций, в том числе советские, называли Гоголя "обличителем", "беспощадным сатириком-реалистом, обнажавшим язвы крепостнического общества". А некоторые эмигрантские авторы считали его чуть ли не религиозным писателем.

Глазами романтика

Гоголь писал по-русски. Он создал образ державно-российского Петербурга и гениально передал имперскую провинциальность города "N" в "Мертвых душах". Значит, мы вправе называть его русским писателем? Но что же делать с украинскими корнями Гоголя, с эпиграфами на украинском языке, украинскими песнями, жизнью, героями, атмосферой, колоритом его раннего творчества? И с бессмертным: "Знаете ли вы украинскую ночь?.. Божественная ночь! Очаровательная ночь!"

Очень ярко двойственность Гоголя проявилась и в том, как он описывал Германию и какими видел немцев в различные периоды своей жизни. Германия была первой гоголевской "заграницей". В августе 1829 года он побывал в Любеке, а потом и во многих других немецких городах."Гоголь буквально влюбился в Германию", - подчеркивал известный литературовед Рольф-Дитрих Кайль (Rolf-Dietrich Keil) в очерке "Немцы Гоголя".

В своих первых письмах к родным из Германии Гоголь писал о "добрых немцах", о "прекрасных городах", о "чистоте в домах необыкновенной". Начитавшийся немецких романтиков, он на многое смотрел их глазами. Не случайно Гоголь так часто пользуется в описании Германии банально-книжными выражениями: "прелестный" Любек, "уютный" Франкфурт, "прекрасный" Гамбург, Ахен "чудо, как хорош".

Сожженная поэма

Вторична и написанная Гоголем еще в гимназии романтическая идиллия "Ганс Кюхельгартен". Он издал ее под псевдонимом В. Алов. То, что она написана именно Гоголем, стало известно уже после смерти писателя. Дело в том, что отзывы на нее были просто убийственными, и Гоголь вместе со своим слугой скупил все нераспроданные еще экземпляры поэмы, чтобы сжечь их.

Поэма "Ганс Кюхельгартен" представляет собой неуклюжий, почти графоманский перепев Шиллера, Гете, Гофмана, Жуковского... Зато какой показана здесь Германия! "Воздушных призраков страна! О, как тобой душа полна!" Столь же идиллически-приторна и немецкая жизнь:

"Вот старая Гертруда ставит кофий
Горячий и весь светлый, как янтарь.
Старик любил на воздухе пить кофий,
Держа во рту черешневый чубук.
Дым уходил и кольцами ложился.
И, призадумавшись, Луиза хлебом
Кормила с рук своих кота..."

"Отрыжка гадчайшего табаку"

Эта сусальная картина столь же мало соответствовала реальной жизни, как и резко отрицательное представление о Германии, сложившееся у Гоголя в зрелом возрасте, и сатирически-стереотипные образы немцев, созданные им в период "натуральной школы". Тогда табак в черешневой трубке старика-немца пах уже совсем по-другому. "По мне, Германия есть не что другое, как самая неблаговонная отрыжка гадчайшего табаку и мерзейшего пива", - писал Гоголь спустя всего десять лет после своих полных романтического пафоса восторженных панегириков Германии. Теперь она у него стала "подлая" и "гадкая".

В чем причина столь резкой перемены? Почему Гоголь, как выразился один из критиков, "вылил на немцев столько несправедливого яда?" Рольф-Дитрих Кайль объясняет позднее отвращение Гоголя к Германии и, кстати, также к Швейцарии, творческими взлетами и падениями писателя. В Италии "Мертвые души" писались хорошо, и Гоголь боготворил Италию. Но ему вынужденно приходилось отрываться от работы и уезжать для лечения в Швейцарию и Германию. Тут работа не шла, и Гоголь стал ненавидеть эти страны.

Теперь ему уже отвратительно в Германии все: и "странный склад тела немцев", который, по его мнению, "лишен стройного согласия красоты", и немецкий язык, "неприятно поражающий музыкальное ухо", и даже климат, который когда-то так нравился Гоголю. "Я доехал до Франкфурта и вот уже три дня любуюсь гнуснейшею погодою, какая когда-либо была в мире", - читаем мы в одном из его писем. Случайно ли, что именно во Франкфурте Гоголь пережил в 1845 году один из тяжелейших кризисов и даже позвал священника, чтобы собороваться?

Сколько раз Шиллер целовал жену?

Ну, а образы немцев - прежде всего, немцев, живущих в России - чаще всего просто карикатурны. К тому же они абсолютно соответствуют стереотипам, сложившимся в российском массовом сознании. Немцы у Гоголя скупы, глупы, расчетливы и скучны. Достаточно вспомнить хотя бы "Невский проспект". Здесь писатель особенно щедр на краски, описывая мелких ремесленников, которым, словно сводя счеты с собственными "прогерманскими" пристрастиями молодых лет, дал имена Шиллера и Гофмана.

С каким ехидством он лепит образ "совершенного", в полном смысле этого слова, немца Шиллера: "Аккуратность его простиралась до того, что он положил целовать жену свою в сутки не более двух раз, а чтобы не поцеловать лишний раз, он никогда не клал перцу более одной ложечки в свой суп"!

Между прочим, у Пушкина в повести "Гробовщик" есть такой персонаж – немецкий мастер Шульц. Так вот, он целует жену частенько и даже при гостях. Жили и писали Гоголь и Пушкин примерно в одно время. Так кому же из них все-таки верить насчет поцелуев?